За полчаса

Светка с трудом возвращалась в рабочую реальность. Слова конференция, выездной совет и нахмуренные брови начальника заставили молодую, но опытную бухгалтершу перелистать в уме все отчеты за последний квартал и парочку за год. Вроде нигде не накосячили. Светка ручалась. Она уже третий месяц была и.о. главбуха и сама лично проверяла каждую циферку. Ночами. Когда Елена Сергеевна уволилась Светке досталось больше всех: она была ее правой рукой. Первую неделю, кажется, вообще домой не уходила. Александр Михайлович назначил ее и.о., поманив должностью главбуха через пару месяцев испытательного срока, и дал право подписи. Прорвались. Вывезла Светка отдел. Теперь она ждала обещанную должность и зарплату соответствующую. И замуж. В общем, все должно было быть хорошо, почему же он хмурится?

– В общем, Сидорова, в отдел взяли новую главбухшу! Так как меня в январе, считай, не будет, то я вам завтра ее представлю. Ты подготовь, пожалуйста, дела для передачи.

– Как новую? – Светка рухнула на стул, – Как взяли?

– Ну как? – начальник спрятал глаза за монитором, – Вакансия была открыта, вот и взяли.

– Нет, подождите, а я?! Вы же мне эту должность обещали! Я третий месяц, как проклятая! – Светка возмущенно взмахнула руками.

– Ну-ну, не кипятись, – Александр Михайлович помахал в ее сторону каким-то журналом, – Тебе мы премию выпишем. Хочешь полный оклад?

– Премию? Оклад? Да вы что? Да как так можно?

– Эх, Сидорова, понимаешь, – начдеп снял очки, – У тебя еще недостаточно, – он сжал руку в кулак и замер, подбирая слова, – Хватки, что ли… Незаматерела ты еще?

– Замате?..Что? Я могу просто материть. Вам надо? – Светка, красная от ярости, встала со стула и сделала пару шагов в направлении начальника.

– Так, Сидорова, – Александр Михайлович поднял все тот же журнал, защищаясь, —Не забывай о субординации, Сидорова! Тут пока я начальник, – Светка, прищурившись, наступала, а шеф продолжал отмахиваться, – Да и что я мог сделать, если мне ее сам генеральный всучил? – Светка замерла.

– Ах вот оно что… Протеже, значит.

– Ну… Да… Протеже… Говорят, не сильно умная, но ты ж хорошо работу отдела знаешь, не пропадете, – в голосе начальника чувствовалась одновременно надежда и неуверенность.

– То есть вы чью-то протеже ставите, ей отдаете должность, зарплату, и надеетесь, что я продолжу отдел вывозить? Ну нет, так не пойдет. – Светка уперлась ладонями в стол, – Или даете мне должность, или я увольняюсь!

Вот так и вышло, что к вечеру последнего понедельника уходящего года Светка Сидорова осталась без работы. Домой идти не хотелось. Она брела по украшенной площади, сжимая в руках стакан с горячим глинтвейном. Уже стемнело – включили праздничную иллюминацию. Отовсюду доносились веселый гомон и смех. Звонкие рождественские песенки звучали из каждого динамика, раздражая своим оптимизмом. Но последней каплей стал протяжный Джордж Майкл, который должен был стать фоном для самого лучшего вечера. Воинственное настроение окончательно испарилось. Осознавая крах половины своих планов на грядущий год, Светка наморщила свой маленький носик, оттопырила нижнюю губку и завыла тоненьким голоском. Руки сами собой потянулись к телефону. До конца рабочего дня оставался еще час, но, может, Олег сможет уйти пораньше?

В динамике слышалась музыка, радостные мужские вопли, женский смех.

– Света? Алё? – Олег еле перекрикивал шум своего офиса, – Ты чего звонишь?

– Олееежка, – Светка боялась разреветься в голос, – Олееежка, ты можешь уйти сейчас с работы? Я тут, на площади, недалеко…

– Алё, Света, я тебя не слышу, – веселые крики раздались прямо в динамике телефона, – У нас тут небольшой корпоративчик. Да, да, налей, дай мандаринку.

– Что? Какую мандаринку?

– Это я не тебе, подожди, сейчас выйду в коридор, – на заднем плане стало заметно тише, – Чего ты хотела?

– Олег, ты не мог бы уйти с работы по раньше? – Светка уже не ревела, но бодрым ее голос никак нельзя было назвать.

– А что случилось? Мы тут с ребятами отмечаем…

– Я… Я работу потеряла, – Светка почему-то не решилась сказать, что сама уволилась.

– Как?! Как потеряла?! И как же теперь ты будешь?

– Не переживай ты так, – удивительно, но это ей пришлось успокаивать Олега, – я найду другую работу. На первое время сбережения у меня есть. В конце концов, у меня есть ты, да?

– Ну, – Олег явно был недоволен услышанным, – Я-то – это я, но ты-то сама, как была непутевая так и осталась. Три года с тобой мучаюсь, а у тебя непонятно что на уме. То поездка на Новый Год дурацкая, то подарки дорогущие. Работу вот потеряла. Когда же ты повзрослеешь?

– Что значит повзрослею? – Светка стояла, как кипятком ошпаренная. Не это, ой не это она хотела услышать, – И что значит, мучаешься?