За полвека до Бородина

Из Парижской военной школы он был выпущен младшим лейтенантом артиллерии. В ту пору было ему шестнадцать лет. Однако познания его в артиллерии уже в это время были более чем неординарными. «Здесь, — как отмечал академик А. 3. Манфред, — и пространные заметки, извлеченные из мемуара маркиза де Вольера, предлагавшего создать единую артиллерию пяти калибров, и обширная рукопись «Принципы артиллерии», и тетрадь с записями по истории артиллерии, и «Записка о способе расположения пушек при бомбометании» с математическими расчетами».

Бонапарт был единственным младшим лейтенантом в гарнизоне бургундского городка Оксонн, назначенным членом специальной комиссии по выяснению лучших способов бомбометания, которая была создана в местной артиллерийской школе. И еще одна биографическая деталь: в 1791 году он преподавал математику своему младшему брату Луи, не имея средств нанять для него учителя.

Таким образом, и Наполеон и Кутузов были артиллеристами по образованию и математиками по природной склонности.

Разумеется, не только это сближало их. Они оба были людьми одной эпохи, хотя и со значительной разницей — Кутузов был старше Наполеона на четверть века, — и это давало каждому из них свои преимущества: Кутузову — большой опыт, Наполеону — силу и агрессивность молодости.

Было, конечно, и немало различий, объясняемых происхождением, воспитанием, природным характером, темпераментом, да и просто индивидуальными человеческими отличиями.

Бонапарту, например, плохо давались языки, и, даже став императором французов, он допускал ошибки во французском языке — и грамматические, и даже смысловые. (Родным его языком, как мы уже знаем, был итальянский.)

Кутузов великолепно владел немецким, французским и польским и, кроме того, знал еще четыре языка: шведский, турецкий, английский и латынь, в которых он с удовольствием совершенствовался всю свою жизнь. Что же касается русского языка, то и здесь Кутузов был бесподобен.

Вот что писал о Кутузове–ораторе, о Кутузове–златоусте близко знавший его дежурный генерал Сергей Иванович Маевский: «Природа и навык одарили его прекрасным языком, который восходил до высокого красноречия. В нем были счастливые обороты в мыслях и словах; и притом он умел сохранять всегда чудную прелесть лаконизма и игривость от шуточного до величественного. Можно сказать, что Кутузов не говорил, но играл языком: это был другой Моцарт или Россини, обвораживавший слух разговорным своим смычком. Но при всем творческом его даре, он уподоблялся импровизатору; и тогда только был как будто вдохновен, когда попадал на мысль, или когда потрясаем был страстью, нуждою или дипломатическою уверткою. Никто лучше его не умел одного заставить говорить, а другого — чувствовать, и никто тоньше его не был в ласкательстве и проведении того, кого обмануть или обворожить принял он намерение».

Были между тем и другим и иные отличия.

Бонапарт не был светским человеком: он был нелюдим, замкнут, избегал женщин, совершенно не умел танцевать.

Кутузов же, напротив, был крайне любезен, общителен, слыл душою общества и не без оснований почитался кумиром многих светских красавиц.

Балы и театр были для него такой же привычной стихией, как плац и поле боя.

Бонапарт был необычайно трудолюбив и очень вынослив. То же самое можно сказать и о Кутузове: он мог по нескольку суток работать над документами, буквально не смыкая глаз, и даже в старости стойко переносить тяготы многомесячных кампаний.

Было и многое иное, но для этого, возможно, потребовалось бы написать отдельную книгу…

* * *

1 января 1761 года Михаил Илларионович Кутузов был произведен в инженер–прапорщики. Получение первого офицерского чина означало окончание школы, и вслед за тем происходило назначение на новое место службы.

Однако Михаил Илларионович остался при школе, и М. И. Мордвинов, носивший тогда чин артиллерии обер–кригс–комиссара, дал ему 28 февраля того же года такую аттестацию: «Науку инженерную и артиллерийскую знает, по–французски и по–немецки говорит и переводит весьма изрядно, по–латыни автора разумеет, а в истории и географии хорошее начало имеет, состояния доброго и к перемене достоин».

(Последняя фраза означала, что состояние здоровья у инженер–прапорщика хорошее, а выражение «к перемене достоин» значило, что Мордвинов считает Михаила Илларионовича заслуживающим повышения в чине.)

1 марта 1762 года М. И. Кутузов получил назначен ние на новое место службы — в Ревель, к петербургскому и эстляндскому генерал–губернатору, генерал–фельдмаршалу, герцогу Петру Августу Гольштейн — Беку…

* * *

В последнюю ночь, перед тем как отъехать в Ревель, приснился Михаилу дивный сон.

Он спал в той же комнате, что и в детстве, только кровать была другой — взрослой 'и жесткой, а сон был все тем же, что и в детстве: снова пришла к нему маменька.

В эту ночь маменька была ласкова, но серьезна. Она пришла к нему закутанная в какую–то диковинную белую шаль, а затем вдруг сняла ее с плеч, плавно развернула, и из рук ее побежала широкая чистая холстина, какие белят бабы, соткав изо льна.