За порогом 4. Барон войны

— Вперед!

Когда-то он читал про такой способ передвижения пеших, который якобы позволял передвигаться на короткие расстояния практически со скоростью кавалерии, и теперь капитану предстояло испробовать его на себе. Можно было, конечно, попробовать запрыгнуть лошади на круп, однако непривыкшее к такому обращению животное могло банально скинуть лишнего седока, что автоматически означало бы смертный приговор, поэтому Серов решил не рисковать.

Левую руку больно рвануло, когда пришпоренная всадником лошадь рванула вперёд, однако Александр вцепился в упряжь мертвой хваткой и не собирался ее отпускать. Особенно цепкости его способствовали звуки приближающихся вражеских всадников, которые казались уже совсем близко, буквально за спиной. Так это или нет Серов, понятное дело, выяснять не пытался, сосредоточившись на том, чтобы не споткнуться и не загреметь на землю, что, учитывая только очень относительную ровность луга, высокую траву и уже капитально скрывшееся за деревьями солнце, сделать было проще простого.

До ощетинившегося копьями строя таким вот тандемом домчали буквально за несколько десятков секунд, причем пару раз капитан сумел удержаться на ногах только божьим попустительством и тонной выпитых для развития организма зелий. В ином физическом состоянии повторить этот трюк он бы не решился бы.

Строй копейщиков расступился перед своим бароном и сразу сомкнулся за его спиной. Только тут в относительной безопасности капитан позлил себе разжать руку и без сил рухнул на траву — за буквально три минуты, которые длилась заваруха он выложился на полную. Впрочем, сначала раздавшиеся щелчки арбалетов, а потом знакомый звук хлопков огненных заклинаний намекнули Серову, что лежать пока рано, и что началось самое интересное.

Увидевшие трупы своих сеньоров и потерявшие самообладание от такого вероломства — все-таки нападать во время переговоров было не принято и в этом мире, хотя конечно случалось всякое — дружиннки бросились в погоню, а когда не догнали, останавливаться было уже поздно. Лошадь тоже имеет свой тормозной путь, в два шага разогнавшееся животное остановить не получится. Тем более, когда тебя сзади поджимают и подталкивают такие же спешащие объятые жаждой праведной мести соратники.

В общем, как это часто бывает, потерявшая управление толпа бездумно ринулась вперед и естественно напоролась на копейный строй Александровой армии. Тут баронским дружинникам нужно отдать должное: они не пожалели ни себя ни противника. Не считаясь с потерями от стрелков и магов, не снижая скорости, они всей мощью врубились в Серовскую пехоту, полностью стоптав два первых ряда и сходу прорвавшись внутрь лагеря.

Тут им конечно повезло. Уставшие от стояния пехотинцы ближе к ночи немного расслабились и банально пропустили начало атаки, если это действо вообще можно так назвать, тем более что отдельные отряды кавалерии все так же кружили с других сторон и тоже требовали пригляда. Поэтому оставшиеся в лагере офицеры не успели укрепить оказавшееся под атакой направление, и конницу встретил строй глубиной всего лишь в три линии.

С другой стороны, в спонтанной атаке приняло участие меньше половины из всех сил «рыжей» коалиции — около двух сотен всадников. Остальные либо остались в лагере, либо не рискнули атаковать с остальных сторон малыми группами. Поэтому достигнув успеха на волне неожиданности — как для себя, так и для противника — «рыжие» всадники просто не смогли его развить. Банально им не хватило численности: залп арбалетов в упор, несколько огнешаров влетевших в самую гущу сражения, а потом контратака Серовской конницы, которая все это время находилась внутри периметра, не рискуя высовываться наружу, быстро склонили чаши весов в пользу армии под флагом белого единорога. В кой это веки самому барону даже вмешиваться не пришлось.

Очень скоро стало очевидно, что ловить «рыжим» тут нечего, и первый успех так и останется единственным. Копейщики, оказавшиеся не удел по обеим сторонам прорыва, по команде офицеров развернулись внутрь и принялись сдавливать конную массу, угрожая устроить самые настоящие «Канны». Сгрудившаяся на пяточке, потерявшая ударный импульс конница в мгновенье ока превратился из грозной всесокрушающей силы в легкую добычу.

Видимо, это поняли и оставшиеся в живых руководители атакующих: раздался двойной гудок рога, и вражеская конница подобно морю во время отлива отхлынула от порядков армии Александра, оставляя после себя десятки трупов — человеческих и конских — и не меньшее количество раненных.

— Стоять! Лагерь не покидать! — Во всю мощь легких заорал капитан, видя, как некоторые его бойцы, в основном конные, поддаются древнему инстинкту преследования убегающей добычи. — Держать строй! Кто поломает построение, самолично повешу!

Окрик начальства, несколько подзатыльников, от офицеров сумевших сохранить разум в кровавой круговерти короткой стычки, и порядок был оперативно восстановлен.