За порогом мечты

Фанни еще долго продолжала бы играть у Эбби на нервах, но ситуацию простодушно разрядила Селина, поведав Эбби о своем новом открытии, сделанном в городе.

Селина увидела миссис Клапхэм. Это историческое событие произошло в Зале Источников, куда Селину привел воображаемый приступ ее вымышленного ревматизма. Она бы и не знала, кто эта дама в хорошей шляпке, но тут верная доносчица Лора Баттербанк зашептала Селине на ухо, что это миссис Клапхэм.

– Так вот, – продолжала Селина свое повествование, – я порылась в своем ридикюле, где у меня всегда жуткий беспорядок, а когда наконец достала лорнет, то увидала рядом с этой миссис Клапхэм – кого бы ты думала? – того самого Стэси Каверли, что больше месяца увивался вокруг нашей Фанни! И ты представляешь, Эбби, у него хватило наглости сделать вид, что он меня попросту не заметил! Не могу допустить и мысли, что он мог меня не видеть, я-то прекрасно его разглядела, несмотря на мое плохое зрение и непротертый лорнет! И притом он сразу же так гадко засуетился и быстренько смылся с этой вульгарной особой! И теперь, когда я вспоминаю, как он обивал пороги нашего дома, пока ты не приехала и не отшила его, я понимаю, как ты была права ! Я с трудом смогла выволочь ноги оттуда и нанять извозчика. Да и то, спасибо мистер Энкрам взял меня под руку, а то я бы просто не добралась до экипажа…

Но это было еще не все. Некая Особа (под коим псевдонимом Эбби без труда угадала злокозненную миссис Раскум) с фальшивой улыбочкой спросила, как пережила бедная Фанни свое разочарование в любви… И Селина даже не нашлась что ответить сплетнице – так велико было ее удивление.

Однако за пару последующих дней Селина заочно нашла множество острых и сокрушающих ответов миссис Раскум и то и дело в разговоре с Эбби вдруг вскидывалась, снова и снова вспоминая, что именно ей сказала миссис Раскум, находчиво и язвительно отвечая воображаемой противнице и отыскивая еще одну отвратительную черточку в и без того инфернальном облике и аморальном поведении своей врагини…

На третий день Эбби взорвалась:

– Да прекрати же ты, Селина! Хватит мне и того, что Фанни каждые пять минут повторяет: ах, только бы кончился дождь! У меня начнется истерика, если ты еще раз скажешь слоги «рас» и «кум» в одной фразе! Все, что успела сказать тебе миссис Раскум, я уже знаю наизусть! А что касается твоих остроумных ответов, то ты сама прекрасно знаешь, что на самом деле ни за что не смогла бы произнести их в жизни!

Селина не слишком обиделась, вовсе нет. Ведь Эбби, наверное, просто устала, да и вообще она была не столь чувствительна, не столь тонка… Как бы то ни было, Селина и без того как раз собиралась прекратить разговоры про миссис Раскум…

Однако была или не была Селина обижена, она погрузилась в полное молчание, не только на тему ненавистной миссис Раскум, но и вообще. Если беспрерывно говорящая Селина была утомительна, то она же, в упрямом молчании час за часом хлюпающая носом, была просто персонажем кошмара. От этого Эбби еще острее захотелось, чтобы Майлз Каверли приехал как можно скорее.

Однако нежданный визит на Сидни-Плейс нанес вовсе не Майлз Каверли, а мистер Джеймс Вендовер собственной персоной. Он спустился из экипажа с маленьким дорожным саком в руках и с видом человека, которого возмутительное поведение родственников заставило претерпеть адские муки ночной поездки на почтовой карете…

Первой его увидала Фанни, занимавшая наблюдательный пост у окна в гостиной. Когда карета остановилась, девушка, естественно, чуть не скончалась от разрыва сердца, думая, что приехал Стэси Каверли. Однако, увидав ладную фигуру мистера Вендовера, Фанни воскликнула:

– Нет, только не это! Приехал мой дядя! Я не желаю видеть его, не желаю!

И она вылетела из комнаты, оставив Эбби самой придумывать извинения за ее отсутствие…

Эбби собралась с духом и ничем не выдала удивления, когда вошел мистер Вендовер.

– Какой сюрприз, Джеймс! – заметила она вместо приветствия. – Интересно, что привело тебя в Бат?

Произведя совершенно формальный поцелуй даже не в ее щеку, а вблизи нее, Джеймс ядовито отвечал:

– Думаю, ты и сама прекрасно знаешь, что меня привело, милая! Это было крайне, крайне неуместно и несвоевременно, но, поскольку ты наверняка сошла с ума, я вынужден был решиться на эту утомительную поездку, в то время как в Лондоне у меня куча дел! Где Селина?

– Она пьет воды в галерее. Так ты приехал с почтовой каретой? Тогда почему так поздно?

– Вовсе не поздно. Я прибыл в Бат в десять часов утра и уже успел выполнить частично мой долг, а уж зачем мне пришлось это делать, надо спросить у твоей совести, Эбби. Если, конечно, совесть у тебя еще остается, в чем лично я сомневаюсь! – язвительно добавил он.