За порогом вражды

Неверно было бы считать, что в природе доминирует антагонизм. Сородичи одного вида на каждом шагу вместо конкуренции демонстрируют нам яркие образцы согласия и взаимной спаянности. Вспомним, как дружно защищается стадо оленей от волков или стая маленьких пернатых от коршуна. В стаде и в стае животным легче добывать себе корм и противостоять разным невзгодам.

Вы скажете, что это сфера не тех отношений, которые нас интересуют. Однако и мир симбиоза, в котором правят согласие и взаимопомощь, сам по себе достаточно велик, а деятельность населяющих его существ поистине неукротима. Разве водоросли, грибы, добрая половина насекомых и особенно мириады мирных бактерий, выступающих в роли полезных симбионтов, не настоящие титаны в делах нашей биосферы?!

Условия жизни любого организма можно разделить на физические (климат, почва) и те, которые зависят от присутствия других организмов. После Дарвина в биологии утвердилось убеждение, что взаимосвязи между организмами — самые важные для всего живого и его эволюции. Жизнь в симбиозе — одно из таких условий.

Коль скоро при взаимном соперничестве в стремлении к "жизненным благам" свободноживущие организмы, по учению Дарвина, так сильно влияют друг на друга, что это влияние становится главной причиной их эволюции, то при симбиозе, когда они живут вместе, взаимовлияние у них должно быть еще сильнее. Значит, эволюционные изменения тех, кто вступил в симбиоз, должны в первую очередь вытекать из интересов их взаимного приспособления и уже во вторую — из потребности общения с остальным миром. Отсюда справедливо заключение, что сотрудничество и взаимопомощь — отнюдь не менее (а скорее даже более) могущественная причина исторических преобразований органической природы. Вот мы и посмотрим сначала, как эта причина действует на симбионтов, а затем — через их посредство — на всех окружающих.

Вы сами убедились, сколь глубокий отпечаток накладывает жизнь в симбиозе на всю организацию и жизненный цикл организмов-союзников. Нередко, становясь неразлучниками, симбионты изменяются настолько, что их сразу и не опознаешь.

В отличие от того, что происходит у свободноживущих организмов, эволюционные изменения, возникающие у симбионтов под влиянием совместной жизни, направлены на то, чтобы в первую очередь удовлетворить потребности партнера. Симбионты как бы превратились в особо услужливых друзей-альтруистов, соревнующихся в заботах о благе и удобстве друг друга.

И при этом у каждого партнера приспособления, полезные для другого, прочно закреплены наследственно. Если вырастить животное или растение, служащее хозяином для более мелкого квартиранта, то оно и в отсутствие этого квартиранта приготовит для него все необходимое: на волосах ленивца возникнут ложбинки, готовые принять нитчатые водоросли; цекропия оставит незаросшими специальные промежутки в древесине, а снаружи от них — особые углубления в кожице на случай поселения в ее стволе муравьев; насекомые, дающие приют простейшим, разовьют мицетомы; цветы припасут сладкий нектар и т. д.

Таким образом, симбионты постоянно идут по пути взаимного приспособления. Достигнутые на этом пути успехи они сами же друг у друга и контролируют. Иными словами, естественный отбор, бракующий все неудачные и сохраняющий все плодотворные союзы, частично как бы перешел в их собственные "руки": каждый из сожителей производит отбор наиболее пригодного для себя партнера.

Что такой отбор существует, наглядно видно из содружества цветков с опылителями, которые по своему строению как нельзя лучше подогнаны друг к другу. Насекомые, опыляя цветки и заведуя продолжением их рода, из поколения в поколение отбирают только такие, в которых могут добраться до лакомой пищи; цветки, допуская к себе насекомых, оставляли в числе своих благодетелей только тех, у которых для совершения "брачного таинства" были подходящими длина хоботка, размер тела, имелись соответствующие навыки и трудолюбие. Каких шедевров приспособленности достигли те и другие путем взаимного отбора, мы уже знаем.

Хороший пример селекции с помощью муравьев являют нам жуки-пауссиды из теплых стран, живущие в муравейниках. Подобно ломехузам, пауссиды привлекают муравьев своими выделениями, стекающими по усикам. По форме усиков у разных видов пауссид можно проследить отдельные этапы эволюции этих жуков в сторону, наиболее желательную для муравьев. У одного из жуков, обитающего на Мадагаскаре и описанного немецким натуралистом Эрихом Васманом еще в прошлом веке, булавовидные усики имеют на конце углубление, всегда заполненное сладкой жидкостью. Очевидно, подобный "идеал" (с точки зрения муравьев) в строении усиков мог быть достигнут в силу того, что муравьи лучше кормили и старательнее охраняли тех жуков, усики которых все более приближались к этому идеалу.

"Ивовая роза"

"Чернильные орешки" на листьях дуба

Галлы на листьях ивы

Галлы на листе осины

Шишковидные тераморфы на веточке ели