За поворотом новый поворот

— Ой, строгая блондинка, куда загнула! — Александр заулыбался. — Ты не мне, ты традиционному мнению угодить стараешься. Признайся, я тебе нравлюсь, но ты боишься быть плохой девочкой, ты не знакомишься на работе, не общаешься на улице. Ты боишься себя, своих желаний.

В пункт выдачи зашли новые клиенты, и разговор прервался. Выдавая посылки, Полина думала, что Александр ошибся: он ей не нравился как возможный претендент на близкие отношения, но в остальном верно подметил — она всё время боится поступить неправильно, стыдится себя, своих поступков. Вот почему она не может сделать то, что хочет сильнее всего — поговорить с Романом? Как Влада сказала: «В жизни всё бывает. Взрослые люди — должны понимать», давно надо было позвонить, и всё объяснилось бы.

Дождавшись, когда пункт опустеет, Полина нажала в телефонной книжке номер Романа. Раздались гудки, трубку долго никто не брал, уже хотела нажать «отбой», как услышала молодой женский голос «Алло». Полина растерялась — этого она никак не ожидала. «Вас не слышно, перезвоните», — произнёс женский голос, и пошли короткие гудки. Полина сидела, бессмысленно разглядывая погасший на экран айфона. Что это было? Вернее, кто это был? У Романа с кем-то настолько тесные отношения, что эта женщина получила право отвечать на звонки, адресованные ему. Ничего иного фантазия Полине не подсказывала. И вспомнился февральский день, услышала себя: «Я с мужем остаюсь» — и в который раз словно увидела полные отчаяния глаза Романа и его неожиданно ссутулившуюся фигуру, удаляющуюся от её подъезда. Стало нестерпимо больно.

Перед окончанием рабочего дня пришёл Александр. Он сразу заметил перемену в настроении Полины:

— Ну, строгая блондинка, рассказывай, чем тебя расстроили посетители?

— Ничем.

— Не обманывай, я же вижу тоску в глазах. Но у меня есть то, что утешит женщину, — Александр хитро улыбнулся и вытащил из кармана куртки плитку шоколада.

— Спасибо! — Полина убрала шоколадку в сумку, рассудив, что шоколад хороший, утром мальчишек угостит.

Дома её встретила Галина Павловна, сообщив, что Кристина «как в обед ушла, так до сих пор не вернулась».

— Она на свидании. Её какой-то парень в клуб пригласил, — успокоила мать Полина.

— Тогда ладно, может он её проводит. А то будет по темноте возвращаться, обязательно кто-то привяжется, ведь как она нарядилась — юбка чуть задницу прикрывает, курточка в облипку — непонятно чего греет, серьги огромные, как у цыганки…

— А она у меня утром мои серьги с топазом просила.

— Надеюсь, ума хватило не давать?

— Разрешила взять, но она, видимо, передумала.

— Слава Богу, Кристина умнее тебя оказалась. Додуматься: золотые серьги, подарок мужа на тридцатилетие, топаз, бриллианты мелкие — и это дать куда-то в пивную надеть. Они больше ста тысяч тогда ещё стоили.

Ворча на легкомыслие дочери, Галина Павловна ушла к себе наверх.

Полина зашла в детскую, полюбовалась на спящих детей, зайдя на кухню, выложила шоколадку — представила, как ребята будут утром считать дольки, делить, заулыбалась и пошла в спальню. Перед зеркалом лежала бархатная коробочка, но серег в ней не было. Но Полине не хотелось думать, почему Крис и не одела серьги, и не положила обратно в коробку. Ей вообще не хотелось ни о чём думать — в ушах звенел молодой весёлый женский голос «Вас не слышно, перезвоните».

ГЛАВА 9

Утром, зайдя на кухню, Полина обнаружила Кристину, доедающую подаренную Александром плитку шоколада.

— Доброе утро! Ты когда вчера вернулась?

— Да я полчаса как приехала.

— Ничего себе! Тебе сегодня на смену.

— Как-нибудь тырым-пырым поработаю. Полин, со мной такой кошмар случился, — глаза Кристины наполнились ужасом. — На меня вчера с ножом напали, серьги твои сняли. Так страшно было! Я пока в полиции заявление написала, пока фоторобот составляли — уже и утро. Только ты не думай, я как зарплату получу, тебе сразу деньги верну. Не помнишь, сколько они стоили?

— Они дорогие. Мне Денис их на тридцать лет подарил, — сказала Полина и пожалела, увидев распахнувшиеся от испуга глаза Кристины. — Успокойся, деньги — это просто деньги, главное, что тебя не покалечили.

— Ой, Полиночка, я так испугалась, когда нож увидела, соображать перестала. Мне говорят: «Серьги снимай!», я и сняла.

— А мама сказала, что ты в своих пластиковых ушла.

— Да я хотела, а потом, какая же я дура, твои взяла.

Вид у Кристины стал настолько несчастный, что Полине стало её бесконечно жаль:

— Забыли про серьги, — Полина с жалостью смотрела на Кристину. — Иди поспи, а то на тебя смотреть страшно, а я за тебя на полдня выйду.

— Полиночка, спасибо! — легко согласилась Кристина. — А то я кофе пью-пью, а проснуться толком не могу. Я тут шоколадку с изюмом нашла, классная такая — лучше, чем с орехами.