За пределами любви

– Да-да, сейчас, – снова пообещал Вернер, – сначала о нас с тобой. Например, Роман вскоре получил травму голеностопа, подвернул ногу на репетиции. Понимаете, Кэтрин, книга издана за пару лет до этого, когда Роман был абсолютно здоров, и в ней Стоев тоже артист балета, звезда, но после травмы он уже не выступает. То есть его травма оказалась предсказана.

Тут я пожала плечами – совпадение, конечно, но не вопиющее, я в жизни встречала и не такое.

– Может быть, это просто совпадение, – озвучила я свои сомнения.

– Я тоже так думал, – согласился Стоев на английском. – Но потом все оказалось не так. – Очевидно, на этом языке он умел говорить только короткими, корявыми фразами. Впрочем, зачем балетным слова? Их язык – язык движения и жестов.

– Потом оказалось, что Роман неожиданно встречает женщину, которую знал еще в молодости, ну, вы понимаете, с которой в молодости его связывали любовные отношения. И у них все возобновляется. Тоже, как описано в рассказе.

Я снова пожала плечами, мол, чего только не бывает.

– Мы бы и на это не обратили внимания, – согласился Вейнер, – но странные совпадения продолжались. Сейчас не буду вдаваться в подробности, но то, что описано в рассказе, стало в какой-то мере происходить и со мной. Мы с Романом обсудили происходящее и пришли к невозможному выводу: Тосс описал нашу жизнь, но не прошлую, а будущую. Не с абсолютной точностью, но все равно совпадения поражают.

Становилось интересно. Надо же, мой соавтор обладает даром ясновидения, может, он и мне чего-нибудь нагадает. Хотя что меня ожидает в недолгом будущем, я и так знала – в моем возрасте вариантов не так уж много.

– А вы считаете, что подобных совпадений не бывает? – решила я еще больше подзадорить флегматичного немца.

– Совпадения случаются, конечно, разные. Знаете, я биохимик и, естественно, материалист и дарвинист, меня сложно сдвинуть с научного пути и заставить поверить в чудеса. И все же мы с Романом решили во всем этом разобраться.

– Мы встретились с другими героями книги, – встряла балетная звезда, которой явно претили медлительность и основательность его ученого друга.

– То есть вы оказались не единственными живыми прототипами книги? – возбудилась я еще сильнее, представляя, какое удовольствие получу, когда Анатоль закончит турне по Альпам и возвратится в нашу родную обитель.

– Да-да, – поддержал его немец. – Мы с Романом решили проверить, нет ли у других персонажей книги живых прототипов. Сначала просто ради смеха, думали, никого не найдем. Просто поискали в Интернете имена… Имена, конечно, выскочили, каких только имен в мире не бывает, кого-то мы сразу отсеяли – по возрасту или по месту жительства. Кому-то позвонили, опять же ради смеха. Многие с нами даже говорить не хотели, думали, это розыгрыш или еще хуже, мошенничество. Но два человека все же подошли под описание – один из них Август Рицхе, у него, как и написано в книге, картинная галерея в Париже. И оказалось, что он действительно знаком с художником Марком Штаймом – другим персонажем книги. Мы Августу выслали книгу, и он сразу узнал себя в литературном герое, носящем его имя.

– Неужели? – изумленно покачала я головой. Похоже, сюжет закручивался и обещал забавную интригу.

– Да. Представляете, как все получилось? – пробормотал Вейнер и снова поправил большим неуклюжим пальцем дужку очков. – Потом я по университетским каналам вышел на другого персонажа книги – профессора Теллера. Он известный медик в Штатах, преподает в Гарварде, у него там лаборатория. Сначала он мне не поверил, но я послал ему книгу – она существует и в английском переводе, – и он перезвонил.

– И с ним тоже стало происходить то, что описано в книге, как, вы сказали, она называется?..

– «Фантазии женщины средних лет», – напомнил Вейнер и уставился на меня все с той же флегматичной улыбкой. Я закивала, заулыбалась в ответ. Тут он понял, что напряженность момента достигла предела, и продолжил: – Мы все не могли поверить, ни мы с Романом, ни Рицхе, ни Теллер, но, внимательно во все вникнув, убедились, что с нами происходит именно то, что написано в книге. Так или иначе, в большей или меньшей степени, но происходит. И обратите внимание, мы не какие-нибудь легковерные простофили, – он так и сказал: «простофили», – доктор Теллер уважаемый ученый, я тоже всю жизнь в науке, у нас утилитарный подход к проблеме, основанный на научных методах, на статистике. Да и Роман, и герр Рицхе – тоже весьма образованные люди.

– Конечно-конечно, – подтвердила я, глядя на прекрасного Романа Стоева, как он, откинувшись на кресле, осматривал окружающую панораму – в основном ровненькие ряды попок загорающих у бассейна женщин. Потому что в отличие от большинства балетных мужчин Стоев, насколько я знала, был женат и разведен уже раза три или четыре. И каждый раз на женщине. Что говорило о нем с непривычной для балетного мира гетеросексуальной стороны.