За пределом. Том 3

— Привет, давно не виделись, Шрам, — прошипел он, вливая в каждое слово порцию яда. — Думал, что никто не поймёт, какой хуйнёй ты тут занимаешься? А ведь я же, блять, тебя ещё защищал! Тебя, ебаную крысу, которая мочит своих!

— Долго же до вас доходило, — резонно заметил я.

— Бурый в тебя ни капельки не верил, тупое ты чмо. Только вы отъехали с ребятами, как он отправил нас следом проследить, чтоб всё прошло гладко. Как вижу, прошло всё не гладко, — он внимательно посмотрел на закрытую дверь за моей спиной. — Где Пуля с Гильзой?

— Ты сам догадаешься или мне обязательно об этом говорить?

Его губы стали тоньше.

— Уёбище… Я бы тебя здесь пристрелил вместе с этим пидором, но уверен, что Бурый сам захочет поговорить с тобой после случившегося. Кто ещё с тобой?

— А ты видишь ещё кого-то? — задал я встречный вопрос.

— Не еби мне мозг, Шрам, иначе… — вместо слов он просто опустил пистолет и выстрелил Джеку в ногу. Тот вскрикнул и упал, как подкошенный, схватившись за икру, скуля и причитая. — Кто с вами ещё?!

— Никого нет.

— Врёшь, блять! — он вновь выстрелил Джеку в ту же ногу, заставив того уже расплакаться. — Я ему мозги сейчас нахуй вынесу!

— Мы сюда пришли вдвоём, — с нажимом повторил я.

— Тогда может ты мне скажешь? Давай же, соври мне, и я тебе нахуй угандошу!

— Мы… мы… мы вдвоём пришли сюда… — всхлипывая, ответил тот и получил пулю в ногу.

— Сколько вас здесь?!

— Два! — взвизгнул он, за что получил пулю в плечо.

— Сколько, сука!?

— Два! Мамой клянусь! — запищал Джек, валяясь на земле, держась за плечо и плача.

За время этой экзекуции все пешеходы просто растворились, а полиция удивительным образом не спешила приезжать. Видимо, сегодня у них выходной или же проблема с органами чувств. С другой стороны, полицию не трогало, когда мы убивали друг друга. Она бы вообще только обрадовалась, истреби мы подчистую самих себя, и даже бы закрыла глаза на такую бойню, не вмешиваясь.

В любом случае, я должен был отдать должное Джеку — он держался молодцом, даже когда пистолет был у самого виска. Возможно, понимал, что расскажи он всё, и шансов выжить уже не будет.

Панк переводил взгляд с меня на него, решая, насколько правдивы наши слова, после чего крикнул:

— Медленно, подняв руки, отошёл от подъезда! И только блять дёрнись!

Классический приём, когда человека в целях безопасности просят выйти на открытое место, где он будет на виду. Поэтому я тянул время. Тянул его, как мог, так как отойди от подъезда, и меня скрутят, быстро повяжут, забросят в багажник и увезут. А Джека просто грохнут, и всё. И поминай как звали.

— И о чём же он со мной хочет поговорить? О том, на кого я работаю? — спросил совершенно спокойно я, обведя улицу взглядом и остановившись на Французе, который буквально прожигал меня взглядом. Я был просто уверен, что он до этого момента злорадствовал, а сейчас начал беспокоиться.

— Об этом и поговоришь с ним, уёбок. А теперь отошёл от подъезда!

Панк так хотел взять меня живым, что был не готов расстрелять как предателя. Я, по правде говоря, не чувствуя для себя угрозы, поступил бы точно так же. Возможно, понимал, что с моей помощью можно раскрыть всех, кто в заговоре против Бурого. Я был едва ли не единственным ключом к этому, и он скорее прострелит мне локти и колена, чем отправит на тот свет и потеряет возможность раскрыть всех. А может он просто хотел, чтоб меня запытал Бурый.

Но при всём при том в этот самый момент до Панка что-то дошло. Я буквально увидел, как он поменялся в лице, глядя мне в глаза. Как в его взгляде промелькнуло понимание, пусть и не полное. Такое иногда бывает, ты смотришь, видишь что-то странное, и тебя осеняет — почему?

Хотя, учитывая тот факт, что я только что пытался сократить их команду в два раза, такой вопрос должен был возникнуть у него самым первым.

— Ты чо замыслил, гандон? — насторожился он, однако именно таких озарений мне и не надо было. Поэтому я просто перевёл стрелки.

— Замыслил? — усмехнулся я. — Я много чего замыслил, Панк, много чего. Но почему бы тебе не спросить об этом самого Француза?

— Не понял?

— Так раскинь куриными мозгами и пойми. Как я мог это каждый раз проворачивать один? Как Француз был со мной чаще всех в паре и ничего не заметил? Или эти разговоры по душам, почему они ничего не принесли, и я был как бы чист? Да-да, он мне рассказал об этом. А знаешь почему? Нет? — я выдержал театральную паузу, с ухмылкой последнего уёбка смотря на него как на дебила, который прошляпил прямо перед носом самое очевидное. — И кстати, как ты думаешь, как Фиеста догадалась о моём приходе? Помнишь? Самый недовольный из нас, кто всё сомневался в решении Бурого? Кто её предупредил?

Что я делал? Я, пытаясь оттянуть время, разжигал в этом кретине огонёк недоверия и любопытства, желания выяснить, насколько мои слова правдивы. От моих слов бледнел здесь только Француз.

— А хочешь более железные доказательства моих слов, чтоб не словить в машине пулю от своего французского товарища?