За Пределом

Приморенный Светлыми Силами Аэрлис в его спальне! Кто бы сказал год назад, отправил бы лечиться… к Светлым. Укушенный страшным образом Тиалас — там же и рядом с его помилованным братом. Четыреста восемьдесят пять лет на выработках — выползню под хвост!

А теперь… лучше даже не задумываться. Конечно, желательно, чтобы Тиалас выполнил свою часть договора насчет будущей дочери. Но если вспомнить, как он себе в этой комнате свел синяк — до зеленых разводов на лице, то лучше бы Озерный и не пытался. Амалирос ужаснулся. Зеленая девочка… нет, не такой судьбы он желал своему сыну. Но прежде чем переживать, следовало проверить воздействие комнаты и свои страшные догадки про коварство Даэроса. Для проверки можно было использовать трех Открывающих, которые уже несколько дней спокойно работали на кухне. Нет и не будет покоя заговорщикам в его Владениях!

Амалирос принял решение: Открывающих временно замуровать в бывшей спальне. С едой и водой, естественно. Надо же посмотреть, как они потом жить будут, и какие изменения их постигнут.

И все-таки Светлые — очень странные и не сдержанные. Ну, как можно так явно проявлять свои чувства, когда на тебя со стены глазеет «Неизвестный в синем плаще»?

Глава 11

В Синих горах наступила долгожданная тишина. Ветер унес зловоние и последних мух. Присягнувшая на верность Властелину армия орков отправилась смущать своих сородичей и если надо, уничтожать непокорных. Даэрос думал: чего же ему так не хватало в последние дни? Валяться без дела он не любил, поэтому то, что сейчас они с братом отдыхали на берегу озера, никак не относилось к чему-то, чего ему могло не хватать. Инэльдэ была почти рядом. Правительница и неразлучная с ней, с некоторых пор, Таильмэ, устроились на противоположном берегу. Обе девы делали вид, что обсуждают нечто важное. Они бы обсудили «важное» где-нибудь поближе к братьям, Таильмэ уж точно, но охрана не позволяла. Айшак, истосковавшийся по своему обожаемому «жеребцу», на радостях устроил такие скачки по берегу, что никто не рискнул бы рядом с ним находиться.

Полутемный перевернулся на спину и уставился в небо. Осенние облака лениво ползли на юг. Холодало. Черный песок почти не нагревался на солнце, зато очень быстро остывал. Похоже, что путешествие в леса за здешней Малерной, будет не из самых приятных. И с Инэльдэ следовало помириться несколько раньше, чем в день отъезда. Если затягивать ссору, то правительница долго не выдержит — сама обозлится, и начинай потом все сначала. Но Нэрниса было жалко…

— Нэрьо, я тут подумал, что готов ради тебя еще чуть-чуть подождать. Но, может, ты ради меня немного сократишь сроки, а? Все-таки завтра мы уедем — я в лес, ты — за Предел. Расстанемся почти на месяц, если не больше, а мне с Инэльдэ хотелось бы поговорить не из седла…

— Ты оседлаешь Айшака? — Нэрнис тоже смотрел в небо. Мечтал. — Даэр, я тебя понимаю, конечно. Но если ты прямо сейчас помиришься с Инэльдэ, то Таильмэ на меня кинется как на добычу. Вон, сидит и ждет, когда будет возможность предложить мне звезды посчитать! А если она сегодня ночью опять придет? Ну, не нравится она мне!

— Переночуй у Пелли… она будет рада. Или пригласи к себе Вайолу на долгий разговор. Мне с этой воинственной сумасбродкой и двумя гномами дней десять вместе ехать. Ты представляешь, в каком виде наше посольство прибудет в лес? Она же меня доконает по дороге. Почти как тебя Таильмэ, если бы тебе пришлось остаться ей на растерзание. Или гномы ночью убьют… Попытаются. Наша секироносная подруга натравит на меня кучерявого жениха в первый же день, сама того не подозревая. Жаль, что без гномов ехать нельзя — лесные жители только им доверяют. Так, может, ты вспомнишь свою ценную специализацию и попробуешь подлечить Неуспокоенную? — Даэрос перевернулся на живот и пихнул брата в плечо. — Нэрьо, я прошу, давай мы тебя от Таильмэ спрячем, а я с Инэльдэ поговорю сейчас. Должен же я знать точно, почему она… В общем, может, у неё такой порыв был, а теперь — прошел. Еще немного и от него вообще ничего не останется. Светлый, ну ты же не чудовище бессердечное?

Нэрнис приподнялся и удивленно посмотрел на брата. Кое-кто как раз настаивал на том, что он, Аль Арвиль — чудовище, причем самое Черное, самое страшное и самое зловредное. Почти привык. Так нет — теперь от него требуется Светлое сострадание, глубокое понимание и прочие качества существа нежной породы. С таким настроем он к Амалиросу приедет светлее некуда, даже внешние признаки чудовищности утратит.

— Ладно. Ужа я ради тебя однажды съел… Попробую напрячься еще раз. Иди, мирись. Вечно нам, Светлым, не везет. А может, ты уговоришь Айшака со мной остаться?

Айшак, услышав свое имя, тут же прискакал, расшвыривая рыхлый песок. После его проявления радости братья уже и так выглядели как близнецы — не поймешь, где Полутемный, где Светлый — оба пыльные. Теперь буйное животное слюнявило Даэроса, размазывая эту пыль. Полутемный отталкивал его, спасая свои уши от прожевывания, и ругался.