За пригоршню астрала

— А при чем тут «Охотники за привидениями»? — рискнул оказаться осмеянным Петя.

— А по-твоему «Ответ Чемберлену» лучше? Мне этот фильм полюбился, — просто объяснил командир, еще раз тяжело вздохнул и из кармана сидящего мешком пиджака выудил вскрытый и помявшийся на углах почтовый конверт. Выудил и прижал к столу. — Тогда вот тебе, Илюша, задание. Прочитаешь прямо перед выполнением где-нибудь на лавочке в Парке Победы.

Петя, в сей момент водружавший на стол папки, успел ухватить глазом обратный адрес: «Астрахань, ул. Менделеева 155/59». Остальное закрывала ладонь шефа.

Уже сделавший шаг к столу Илья вдруг хлопнул себя по лбу:

— Извини, Максимыч, вылетело из головы, я ведь в догмате был. Я ведь втихаря код на сейфе изменил, — и рука Ильи потянулась к конверту.

— Ну так смени обратно! — зло, но совершенно не удивившись, гаркнул командир. И выдернул конверт из-под носа сотрудника.

Илья, пожав плечами, отправился к сейфу. А Максимыч сунул конверт в карман. Пете показалось, что на маскирующем дверцу сейфа портрете Циолковский перестал угрюмо надувать щеки.

— По моему приказанию, — очевидно на что-то окончательно решившись, сказал Максимыч достаточно громко, чтобы и Илья у сейфа расслышал все правильно, — Петруша подобрал из поднадзорного контингента три кандидатуры. Эти сакралики станут оружием возмездия в схватке с Передерием. Обсудим, и в разработку! — Максимыч лихо открыл первую папку и нараспев зачитал: — Маргарита Васильевна Поликанова… Да-а-а, — отъехала челюсть у Максимыча.

Паша, в кармане расшелушивший семечку и незаметно сунувший ее меж зубов, ей и поперхнулся:

— Кхе! Кхе!! Кхе!!! Петруха, ты чего, вообще?!

— А что? — вдруг хитро улыбнулся Максимыч. — Действительно, почему не Поликанова?

— Она же нейтральная! — продолжал возмущаться Паша.

— Нейтральных сейчас нет! — отрезал шеф.

Паша сменил тактику:

— Ладно, нейтральных нет. А кто к ней пойдет? Я, например, ни за что не пойду. Может, Илья… в качестве наказания?

— Максимыч, — откликнулся проштрафившийся. — Я тоже пас. И на присягу не дави. Она ж меня в царевну-жабу превратит с порога. Она ж ИСАЯ за версту чует.

— Дрыстуны, — поджал губы Максимыч, оглядел по очереди каждого из подчиненных, взгляд надолго остановился на Пете, но погодя вернулся к раскрытой папке. Максимыч не без сожаления закрыл папку и отложил в сторонку, — Мы еще вернемся к этому вопросу, — многозначительно посулил шеф, открывая следующий картонный носитель информации. — Дмитрий Петрович Соломенков. Год рождения — Год белой крысы. Овен. Сотрудник редакции газеты «Третий глаз». Илья, это твой будущий подопечный. Вербовка непрозрачная. Зыбкий народ — эти газетчики. Придумай повод и марш в редакцию.

— У меня же в конверте задание, — напомнил Илья.

— Забудь.

— Но вербануть газетчика по студеному, это ж для стажера. Я бы что потяжелей…

— У Петруши свое задание, — шеф закрыл папку и посмотрел на Петю. — А ты, непорочная душа, мне хоть весь город перерой, но найди одно серебряное колечко. Простенькое, но очень мне нужное. Описание сыщешь в Реестре Девятого Архива Летописей Учителей. Том седьмой, страница четыреста восьмая. Поиски начнешь с завтрашнего утра.

— А сегодня? — Петя подумал, что перед выполнением трудного задания он получит увольнительную. Неплохо бы соседку в кино пригласить…

— А сегодня, — Максим Максимыч раскрыл третью папку. — Станислав Витальевич Стерлигов. Год рождения — Год черной обезьяны. Стрелец. В миру торговец антиквариатом-одиночка. Балующийся и перепродажей мракобесок.

— Особые приметы?

— Сплевывает через левое плечо, черных кошек боится — заурядный тленник.

— Мне не нравится Год черной обезьяны, — задумчиво проронил Паша.

— Мне тоже не нравится, — признал Максимыч. — Но сейчас не до жиру. Посему, чтоб через два часа ты с Петей приволок искомого Станислава Витальевича Стерлигова на второй полигон под белы рученьки. Костоломов не привлекать, но и не цацкаться. Вербовка допускается горячая. Очень горячая!

В это самое время родившийся в Год черной обезьяны — по знаку зодиака Стрелец — Стас с усилием нажимал внушительную медную ручку на еще более внушительной двери. Высокая, обитая породистой оливковой кожей, вместо номера — мемориальная табличка «Генеральный директор».

Внутри кабинета все свидетельствовало, что здесь пребывают благополучие и солидность. Ноги тонули в ворсе ковра высотой с луговую траву. Солидный и благополучный человек в синем костюме и при галстуке знатного английского учебного заведения не встал из-за стола навстречу, решив обойтись нарочито радушной улыбкой:

— О, Стасик, сколько лет — сколько зим?!

— Здравствуйте, Максим Андреевич, — в отместку за неуважение пропел гость и даже поклонился по-японски низко.

Торжественность встречи обломал телефон. Он завизжал, как раненный заяц. Генеральный мигом припаял трубку к уху: