За пригоршню баксов

– Толик! – сказал он Китайгородцеву. – Собрали мы данные по вашему «чипсовому бизнесмену». Итак, Юшкин Игорь Степанович, пятьдесят шестого года рождения, уроженец города Москвы, ранее не судим, холост. По поводу чипсов – врет он все, никаких сомнений. С девяносто второго по девяносто четвертый год работал брокером на товарно-сырьевой бирже, продавал и покупал все, что можно. Фирма называлась «Дельта-Виста». Юшкин уволился оттуда в девяносто четвертом, а фирма закрылась в девяносто шестом. Он контакты с ней не поддерживал, потому что с девяносто четвертого работал по недвижимости. Фирма «Кантри Истэйт». Он и там не был ни владельцем, ни менеджером. В девяносто шестом его уволили. В девяносто седьмом Юшкин учреждает собственную фирму по торговле недвижимостью. Фирму назвал без затей: «Юшис». Юшкин Игорь Степанович. Пытался раскрутиться, используя связи, наработанные еще в бытность его агентом по недвижимости в фирме «Кантри Истэйт». Не преуспел. Но за несколько месяцев самостоятельной работы разыскал людей, готовых войти с ним в долю. Якобы предполагалась работа по схеме «его связи – их деньги». Деньги они дали…

– Эти люди установлены?

– Пока нет. Юшкин получил деньги приблизительно в июле девяносто восьмого года. Дальше случился августовский кризис, Юшкин денег лишился, и с этого момента у него начались неприятности. До конца девяносто восьмого года он еще трепыхался, пытаясь решить вопрос долгов, распродавал имущество, но вырученных денег не хватало. В своем офисе после новогодних праздников девяносто девятого года он не появился. С тех пор в бегах. По разным оценкам, на нем еще висит от ста пятидесяти до трехсот тысяч долларов долга. Чем занимается и на что живет, неизвестно.

– Это все, что вы накопали?

– Нет, Толик. Тут целая папка всяких бумаг.

– Есть ли данные о выезде Юшкина за рубеж? Меня интересует Германия. Даты выезда и возвращения.

– У него нет заграничного паспорта.

– Этого не может быть!

– Толик! Заграничный паспорт Юшкину Игорю Степановичу не выдавался!

А он на Канарах был, если верить ему на слово. И в бумажнике дойчмарки. Если бы доллары – тут никаких вопросов. Личные сбережения, защита от инфляции. Но у нас не Хорватия какая-нибудь и не Чехия. У нас в ходу доллары, а дойчмарки остаются после поездок за границу. Как правило. А у этого «туриста» даже загранпаспорта нет.

– Вы мне все, что есть по тому Юшкину, передайте, пожалуйста, на факс мотеля, – попросил Китайгородцев.

– Хорошо. Сделаю это прямо сейчас.

Китайгородцев направился в кабинет Пестрякова, где был факс. Пестряков – сама любезность. Хотя надпись на его футболке по-прежнему гласила: «Я не люблю тебя».

– Как вам тут отдыхается? – осведомился Пестряков.

– Выше всяких похвал.

– Может, у вас будут какие-то пожелания?

– Получить факс, – широко улыбнулся Китайгородцев.

– Без проблем!

– Тогда переключите, пожалуйста, на «автомат». И еще. Там информация будет конфиденциальная…

– Мне вас оставить? – спросил понятливый Пестряков.

– Я не настаиваю, но…

– Я понял!

Это было очень хорошо, что он ушел. Потому что совсем необязательно было ему видеть материалы, передаваемые из Москвы. Уже один из первых документов мог бы неприятно удивить Николая Константиновича Пестрякова. На информационной карточке, заполняемой работниками паспортного стола на каждого гражданина, получающего паспорт, размещалась его фотография. Китайгородцев сразу увидел, что тот Юшкин, фото которого присутствовало на информационной карточке, не имеет ничего общего с тем «Юшкиным», с которым сегодня рано утром Китайгородцев беседовал у входа в мотель.

* * *

Телохранитель Китайгородцев: