За пригоршню гильз

– Чего-чего-о-о-о-о?! То есть это не вы отключили робота и затолкали его обратно, когда он расстрелял все свои боеприпасы?! Да ладно, хорош брехать-то! – Такой была реакция Остапа на финальную часть моего рассказа. Ту, где говорилось, что ХНК, покарав злодеев, сама заехала в кузов и снова прикинулась паинькой.

– Люгел не блешет. Точна так все и было! Клянусь тебе! – вступился за меня Тан. Его явно задело недоверие собрата-морпеха к истории, которую шанвэй видел своими глазами от начала до конца.

– И я совершенно не уверен в том, что у Хэнка опустели магазины, – добавил я. – Судя по тому, как экономно он плевался «семечками», их у него должно быть еще предостаточно.

Хэнк – такое имя мы дали нашему спасителю. Идея переименовать его в Хрень На Колесах, как и предыдущее мое предложение, тоже была принята единогласно. Но по ходу разговора ХНК как-то быстро и сама по себе превратилась у нас в Хэнка. Против чего опять-таки никто не возражал. Наоборот, всем даже понравилось это исконно американское имя, очень подходящее нашему железному ковбою. Который к тому же весьма убедительно доказал, что сегодня он является самым крутым стрелком Дикого Запада.

– Господи помилуй! Вот это попадалово! – воскликнул Рында и с опаской обернулся, как будто робот уже стоял позади и целился ему в затылок. Высокие борта мешали нам рассмотреть, что Хэнк поделывает в кузове. Но поскольку оттуда не доносилось подозрительных звуков, надо полагать, Хэнк продолжал отсыпаться после изнурительной битвы. И мы были не прочь, если он проспит до тех пор, пока мы не придумаем, как от него избавиться.

Вообще-то, попытаться можно было прямо сейчас. Самым простейшим способом: снять робота краном на землю и, бросив его на дороге, ударить по газам, только нас и видели. Возможно, нам и правда это удастся. Но что, если не удастся? Что, если Хэнк оскорбится, выхватит свои волыны и шмальнет нам вслед сразу из всех стволов? После чего мы с шумом и фейерверком взлетим на воздух вместе с грузовиком и всем нашим нераспроданным товаром.

Нет уж, благодарю покорно: устраивать сегодня в Техасе еще одно пиротехническое шоу мне не хотелось. «Не буди лихо, пока спит тихо» – так говорят у нас в России в подобных случаях. Вот пусть наше «лихо» и спит себе на здоровье, а мы пока пошепчемся за его железной спиной, как нам с ним, окаянным, быть…

Мы все еще не решили, куда едем. Сейчас мы стремились убраться как можно дальше от ставшего для нас небезопасным Хьюстона. Для чего я выбрал другой маршрут, а не тот, по которому мы сюда прибыли. Эта дорога вела нас на северо-запад. И, судя по отсутствию на ней свежих отпечатков шин, мы с Чаки драпали из Техаса разными путями. Которые, как я надеялся, больше никогда не пересекутся. Надо только, чтобы он думал, будто мы тоже погибли в Навасоте от рук… от лап… короче, от пуль Хэнка. И тогда на какое-то время мы можем забыть о Триадах. А не исключено, что и навсегда – в том случае, если Чаки получил ранение и вскоре даст дуба. Но если он выживет, тогда рано или поздно ему станет известно о том, что мы тоже спаслись. После чего нам с ним придется…

А впрочем, к черту пока ублюдка Чаки! В данный момент у нас имелась более актуальная проблема. И она грозила угробить нас с куда большей вероятностью, чем Триады.

– Давайте рассуждать здраво и по порядку, – предложил Рында. Ему было легко говорить сейчас о здравомыслии, ведь он не участвовал в последней драке и потому был взбудоражен меньше всех. – Итак, робот Голдфиша вдруг ни с того ни с сего включается в самый критический для нас момент. Далее он разносит в клочья наших врагов, не задевая при этом «Ошкош». А затем, присмирев, снова возвращается к нам, словно подкормленная бродячая собачонка. В связи с чем возникает вопрос: с какой целью он так поступил и чего добивается?

– В драку он полез не первый. Драку развязали головорезы Чаки, – напомнил я. – И стрелять Хэнк начал лишь после того, как в него самого полетели пули. А до этого он просто хотел отговорить Триад от кражи секретных космических технологий. То есть – себя.

– Ладно, допустим, что Хэнк устроил бойню не ради нашего спасения, а в целях самозащиты, – учел этот фактор Остап. – Тогда почему он не стал читать нам мораль, когда мы похитили его у Голдфиша? Да и с Голдфишем он, похоже, на эту тему не разговаривал. Ведь объяви он Илая преступником, железные двери сейфа не удержали бы обладателя двадцатимиллиметровой пушки.

– Ланьше Хэнка все влемя хланили в темноте, – сказал Вэй. – Мы вытащили его на свет. Велоятна, баталеи Хэнка заляжаютса на свету. И когда они залядились, он вышел из спящега лежима.

– Разумное объяснение. Ответ принимается, – кивнул Рында. – Основываясь на этой гипотезе, можно также предположить, зачем он к нам вернулся. Хэнк – умная машина. Поэтому он вряд ли станет отключаться где ни попадя. Проснувшись в кузове, он решил, что там его нынешняя база. А значит, там ему и нужно пребывать в режиме ожидания.