За пылью веков (СИ)

- Все правильно. Я знаю, о чем ты думаешь. Так что можешь вслух не говорить, – он неохотно отпустил ее, и Саша отскочила от него, как ошпаренная. – И не ври, что тебе не понравилось.

- Ты... я даже не знаю, как тебя назвать! – Саша резко повернулась с твердым намерением покинуть помещение.

- Зови меня Локи, – он усмехнулся ей в спину. – А вечером мы еще вернемся к этому вопросу.

- Пошел ты!.. – она резко хлопнула дверью, скрываясь в коридоре.

- Обязательно... Саша, – Локи рассмеялся собственным мыслям и вышел вслед за разозленной женщиной. Так даже интереснее. Гораздо интереснее.

====== 18. Выбор и страхи. ======

Тор вглядывался в зыбкую темную дымку за окном, сидя в глубоком кресле. Его не на шутку беспокоил его брат. Точнее, то, что он задумал. Слишком уж он рассудительный и покладистый в последнее время.

Вариант с исправлением и раскаянием Тор отмел сразу – скорее в Етунхейме расцветут цветы, нежели Локи раскается, а уж тем более исправится. Он законченный циник и прагматик, действующий исключительно в своих интересах. Значит, и сейчас он преследует какой-то свой интерес. Нужно только понять – какой.

Ни на секунду не жалея о том, что вытащил Локи из Нильфхейма, Тор прекрасно отдавал себе отчет в том, что вся полнота ответственности за возможные дела брата ляжет на него. И был даже рад этому – за чуть не развязанную войну его самого просто сослали в Мидгард, оставив жизнь и не подвергнув физическим страданиям, а с Локи обошлись гораздо жестче. Тор поддерживал отца в том, что его брат достоин наказания. Жестокого наказания. Но когда увидел эту жестокость в действии... Что-то сломалось в нем. Он увидел своего отца, великого правителя и мудрого царя, совершенно с другой стороны. Наказывая Локи, Один стремился не к исправлению и раскаянию своего младшего сына. Он хотел его попросту сломать, чтобы получить управляемую марионетку с прекрасными способностями к магии.

Тор понял это тогда, когда его измученного брата, полутрупом лежащего на кровати в собственных покоях, приводили в порядок дворцовые лекари. Решение стать своеобразным буфером между Локи и отцом пришло само собой, и именно поэтому, как только Локи пришел в относительную норму, они ушли в Мидгард и нагрянули к Старку.

Чего Тор так и не дождался – это благодарности брата. Он не чувствовал враждебности или ненависти, хлеставшей из Локи во время его нападения на Нью-Йорк. Тот был спокоен, словно удав, и безмерно уверен в себе. Он ни разу не дал повода усомниться в том, что замышляет что-то, противоречащее их основной цели, но Тор подспудно чувствовал подвох.

Теперь еще и смертная эта, Александра. Какого дьявола она ему понадобилась? Влюбившегося Локи Тор не мог представить себе даже в самом страшном сне, да и в поведении смертной не проскальзывало каких-либо проявлений симпатии. Еще и тирада его эта по поводу смертных женщин... по поводу Джейн... Тор старательно гнал от себя эту мысль, но в глубине сознания понимал, что его брат прав. Во всем прав. Эта связь, которую он назвал любовью, имеет место ровно до тех пор, пока Джейн может давать ему то, что ему нужно. А что ему нужно от женщины? Да то же, что и всем мужчинам – красота, ласка, секс. Что будет дальше, Тор предпочитал не думать, но слова Локи разбудили в нем эти мысли, которые сейчас змеей ворочались внутри и не давали покоя.

Именно поэтому он решил пока не вмешиваться в отношения Локи и Александры. В конце концов, он тоже имеет право на понравившуюся женщину. Вопрос только в методах – Тор никогда не попытался принуждать Джейн к чему-либо...

В дверь громко постучали.

- Войдите! – Тор поднялся из кресла и направился к двери встречать гостя.

В комнату вошла Александра. Ее глаза сверкали от плохо скрываемой злости.

- Донар, я хотела бы вернуться в Осло и продолжить работу там. Если это невозможно – я разорву контракт. Сообщите об этом Тони Старку. Пожалуйста, – она шумно выдохнула, мысленно коря себя за дрожащий голос.

- Что случилось? – Тор сделал несколько шагов ей навстречу и остановился на расстоянии, допустимом для делового разговора.

- Я не могу больше находиться в компании Хведрунга. Он позволяет себе домогательства и ведет себя в высшей степени некорректно. Несет какую-то чушь о том, что его зовут Локи и он бог. Утверждает, что моя картина мира существенно отличается от реальной. Утверждает, что может читать мои мысли. Ввиду того, что к этому не принимается никаких мер, я хочу уехать.