За рамками Нюрнберга. Герои сопротивления в нацистских концлагерях

Начиная с 1943 года боевой дух советских военнопленных укреплялся по мере появления известий о победах РККА и ее продвижении на запад. В 1944 году нацисты начали так называемую особую операцию 1005, или «операцию эксгумации», призванную скрыть следы убийства миллионов людей. Остававшихся в живых заключенных заставляли выкапывать тела уничтоженных узников и сжигать их, уничтожать другие следы массовых убийств. В ряде случаев начало «операции 1005» послужило толчком для ускоренной разработки и осуществления планов организованного сопротивления, побегов и восстаний.

Несмотря на то что во многих случаях среди руководителей Сопротивления были немецкие коммунисты и антифашисты (Бухенвальд), польские евреи (Освенцим), военнопленные стран антигитлеровской коалиции (Марибор), сербы (Красный Крест), основной движущей силой сопротивления в концлагерях по всей Европе были именно советские граждане: военнопленные солдаты и офицеры, остарбайтеры и угнанные в рабство.

В отличие от восстаний в гетто и лагерях смерти (так назывались лагеря, предназначавшиеся для уничтожения еврейского населения Европы), многие советские военнопленные участвовали в Сопротивлении вопреки основному инстинкту – воле к жизни. Ведь в большинстве случаев повиновение увеличивало шансы выжить.

Приемлемого объяснения этому феномену до сих пор не существует. Но независимо от причин – был ли это пресловутый «русский характер», любовь к Родине, Сталину или Коммунистической партии, армейская дисциплина, мысли об оставшихся дома родных или просто упрямство – что-то заставляло бесправных людей, вопреки желанию выжить во что бы то ни стало, противостоять нацизму. Открыто или тайно, в одиночку или в составе хорошо организованных подпольных структур, тысячи советских военнопленных и остарбайтеров по всей Европе готовили побеги и восстания, саботировали работу, спасали обреченных на смерть. Или просто проводили в бараках перед сном политинформацию.

Были, конечно, и другие, тихие и незаметные, безвестные обитатели лагерей. Наверное, их было большинство. Те, кто просто всеми силами старался выжить, иногда за счет других заключенных. Кто возьмется их судить? Кто знает, как повел бы себя на их месте? В аду не до норм морали.

Были и те, что пошли служить врагу. Те, кто сломался и ожесточился. А может, всегда был таким.

Но эта книга не о них.

Феномен массового сопротивления в концлагерях так и не получил глубокого, всестороннего освещения ни в СССР, ни в странах Европы, несмотря на то что трудно представить себе более яркий пример беспримерного мужества и героизма.

Благодаря усилиям отдельных подвижников – таких как Сергей Смирнов, открывший советскому читателю страшную историю восстания в лагере Маутхаузен и подробности трагической гибели генерала Карбышева; Николай Кюнг и немецкие антифашисты, которые не дали предать забвению восстание узников Бухенвальда 11 апреля 1945 года (впоследствии именно этот день был выбран ООН как день памяти узников нацистских концлагерей); академик Сергей Королев, который спас летчика Михаила Девятаева, совершившего побег из фашистского плена на вражеском бомбардировщике «Хенкель», – некоторые истории превратились в часть советской памяти о героизме на войне.

Однако большинство героических актов Сопротивления во многих десятках лагерей оставались никому не известными, лишь иногда упоминаемыми на страницах специальной литературы.

К сожалению, многие побеги и готовившиеся восстания окончились неудачей, тысячи заговорщиков были раскрыты и казнены. Многие герои Сопротивления, участники восстаний, побегов, организаторы подпольных комитетов уже после освобождения из плена были вынуждены пройти фильтрацию, штрафбаты, лагеря, недели, месяцы, а иногда годы и десятилетия оставаясь в статусе «фронтовиков второго сорта». Несколько советских генералов, попавших в плен и отказавшихся сотрудничать с фашистами (хотя прекрасно знали, что объявлены в СССР трусами, изменниками и заочно уже приговорены к смерти), были расстреляны как предатели в 1950 году (реабилитированы в 1957-м). Евгения Клем, руководившая подпольем в женском концлагере Равенсбрюк, покончила с собой в пятидесятые годы, не выдержав допросов и подозрений.

Судьба других героев Сопротивления, таких как Александр Печерский, Михаил Девятаев, генерал Зотов, Розалия Фридзон, Иван Битюков, сложилась более или менее благополучно. Однако и они в большинстве случаев лишь в шестидесятые годы смогли начать систематически собирать информацию, писать и публиковать статьи и книги об участниках Сопротивления.

При этом значительная часть бывших узников, тех, кто мог бы рассказать о себе и о своих товарищах, не доживших до Победы, не оставили свидетельств. И не только потому, что им было тяжело вспоминать пережитые мучения.