За руку с его величеством (СИ)

Это было второй хорошей новостью за всё время нашего разговора. Кажется, есть шанс обойтись минимальными жертвами.

— Тебя можно как-нибудь спасти?

И вот тут ведьма меня сильно огорчила, потому что вдруг закусила губу, будто сильно о чём-то переживала, повернула голову и виновато на меня посмотрела.

— Я только что вдруг поняла то, о чём раньше не задумывалась.

Звучало жутко настолько, что я дышать перестала. А Ая, покусывая губу и сжимая руки на каменных периллах, продолжила, не замечая моего испуга:

— При открытии портала меня утянуло сюда без моего желания, Рьяс не успел ничего сделать. Но если я вернусь…

И я поняла то, о чём она предпочла умолчать. Столько лет, и только эти двое в одиночестве. Если Ая, живущая с духом столько времени, вернётся, обратно он её уже не отпустит.

— Мне идти? — Плохо себе это представляя, вскинула я брови вопросительно.

Ая медленно покачала головой:

— Тебя он даже слушать не станет. Идти нужно мне. Но смогу ли я вернуться обратно, я не знаю.

И тут, словно по щелчку чьих-то пальцев, у меня в голове родилась здравая мысль: а нужно ли ей вообще возвращаться? Наверно, что-то такое отразилось на моём лице, потому что девушка вдруг улыбнулась как-то нервно и, отворачиваясь, заверила:

— Да, мне нужно вернуться. Я должна найти Риэна. Позови меня, Викулька, как только решишь проблему со своим мужчиной.

И меня, не ожидая каких-либо слов, по щелчку пальцев отправили в тёплый тёмный омут, ласково убаюкивающий и дарящий что-то, чего очень сильно не хватало в последнее время: чувство спокойствия.

Глава 10

Я проснулась, а на губах шоколадно-сладким привкусом было: «Свой мужчина».

Такое, казалось бы, обычное, привычное даже выражение, но чем чаще я это мысленно повторяла, тем сильнее дрожало что-то внутри меня. Что-то такое восторженное и прекрасное, что мне против воли хотелось улыбаться.

Но это чувство прошло, стоило лишь попытаться открыть глаза и понять, что такое простое движение у меня не выходит. Каждой клеточкой своего тела я ощущала тянущую куда-то вниз, ниже кровати, тяжесть. Гудящую и нервно подрагивающую. Тяжесть, из-за которой не было сил совершенно ни на что.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я сумела перевернуться на бок и разлепить закрывающиеся глаза. Сон манил назад, зазывал, нечестно соблазняя теплотой одеяла и мягкостью подушки, и только лишь одинокая мысль стучала где-то на краю сознания: «Нужно найти Аяра».

В конце концов, отдохнуть я и потом могу, а прямо сейчас повсеместно умирают люди.

Операция «Встать на ноги» трижды была под угрозой провала, но я всё же справилась. Постояла, держась за спинку кровати и ожидая, пока пройдёт приступ головокружения, затем осторожно, по стеночке, побрела в умывальню. А уже там, избавившись от противной мокрой сорочки, забралась под струи холодной воды.

Вот там-то Аяр меня и нашёл: дрожащую от холода, стучащую зубами, с закрытыми глазами, которые просто не желали открываться.

Эор решительно пересёк разделяющее нас расстояние, ловко выключил воду и мгновенно закутал меня в большое, пушистое и очень мягкое полотенце, которое вообще не пойми как в его руках оказалось. Не было же.

— Ты зачем встала? — Недовольно вопросил он, быстро растирая моё замёрзшее в попытках взбодриться тело сначала одним полотенцем, затем вторым, затем волосы третьим. — У тебя магическое истощение, Снежинка, тебе положен постельный режим!

И меня, закутав в четвёртое уже полотенце, подхватили на руки, ловко отрывая от пола, прижали к надёжной горячей груди и понесли обратно в спальню.

— Аяр, я не могу ничего не делать, зная, что там гибнут люди, — слабо возмутилась я, только сейчас услышав собственный ужасно жалкий голос.

Не спеша отвечать мне, жених торопливо пересёк комнату и так бережно, будто я была невероятной ценностью, уложил меня обратно на постель. Что примечательно, постельное белье на ней было уже другим, сухим, чуть хрустящим и прохладным. А ещё от него пахло хвоей.

Аяр не отвечал, пока укрывал меня одеялом под самую шею. Потом сел рядом, отчего кровать под его весом ощутимо прогнулась и меня начало немного заваливать на бок, но я совершенно не была против.

— Малыш, ну когда ты уже наконец поймешь? — Грустно вздохнул он, на миг прикрыл глаза, а затем взглянул на меня очень устало. — Мне плевать на всех. Во всех мирах есть лишь одна женщина, что имеет для меня значение. Очаровательно наивная, безумно милая, самая лучшая женщина, что готова помочь незнакомцу даже ценой собственной жизни.

То, как он это говорил… Каждое слово, теплом разливающееся внутри, мелко стучащее по натянутым нервам, подкрепленное неотрывным взглядом глаза в глаза…

— Глупышка моя, — улыбнулся Аяр, когда начал расплываться у меня перед заслезившимися глазами, потянулся, обнял и переложил таким образом, что теперь я полулежала на его груди, сидя у него же на коленях, всё ещё каким-то немыслимым образом укрытая одеялом по самый подбородок, — и чего ты плачешь?

Как с маленькой, честное слово.

Всхлипнув, честно ответила: