– Я думала, что он – моя судьба, – прошептала его гостья, и даже сквозь ткань футболки Ланде почувствовал ее дыхание. А после он услышал совершенную ерунду. – Его ведь на «а» зовут, его ведь мне пред… предсказа-а-а-али… Понимаешь? Что я его встречу! Вот и я… А он… Неправильное предсказание!
И Марина последовала совету Микаэля – зарыдала пьяными слезами сильнее. Все-таки сладкое вино было коварной вещью.
Внизу до сих пор гремела музыка, и никто и не заметил, как эти двое поднялись наверх. Черри продолжал веселиться с друзьями, ни на минуту, впрочем, не отпуская от себя Аню, и даже не подозревал, что из-за него на втором уровне квартиры плачет девушка, а ее успокаивает его сводный брат.
– Спасибо, – произнесла Марина, успокоившись через некоторое время. – Я плакса такая. Извини, ладно?
Ланде взял свою волю в кулак, отстранил от себя брюнетку, взял за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Марина, я хочу тебе кое-что сказать. Послушай, на самом де…
– Выпей вместе со мной, – перебила его разбитым голосом та, вновь потянувшись к полупустой бутылке.
– Я не пью, – покачал беловолосой головой Ланде. – Прости. Ну, послушай ме…
– Выпей! Пожалуйста. Когда я пью одна, я чувствую себя алкоголичкой, – призналась девушка, не стесняясь и вновь делая большой глоток вина прямо из бутылки. Она твердо решила совершить этой ночью что-нибудь… такое, безрассудное. А напиться – так, чтобы из головы вылетели все мысли о проклятом Черри и его наглой девчонке, о разбитых мечтах и несоответствии придуманного ею образа с настоящим Александром, – было самым легким выходом. И, конечно же, мысли о том, что предсказание гадалки не сбылось, как у девчонок, а ведь она единственная безоговорочно поверила той женщине! Поверила и ждала исполнения предсказания! Черри идеально подходил под него! И, наверное, для нее самой.
Марине вновь, уже раз в десятый, вспомнились слова гадалки:
Его зовут Александр, и он, правда, еще ребенок, и он совсем не ответственный, но творческий, и познакомились они через Машку – он ведь друг ее Смерча.
Марине казалось, что она бредет по темному туннелю, и свет в нем, конечно же, есть, но он так далеко и до него так долго нужно брести, спотыкаясь и хватаясь за холодные стены, что проще как-нибудь забыться, чтобы очнуться около самого выхода из тоннеля, ведущего к чему-то светлому и приятному. Да, девушка твердо решила, что напиться сегодня будет чем-то невероятно правильным. А вот предсказание – оно вообще какое-то левое! Никогда она, Марина, не встретит свою судьбу, бред это все! Самовнушение и совпадение.
– Ну, выпей со мной, – вновь сказала она, делая новый глоток чуть терпкого ароматного напитка, а следом за ним еще один и еще один. – Я не хочу одна пить.
– А ты и не будешь пить, – решил вдруг Микаэль.
– Буду! Я напьюсь.
– Нет.
– Да!
– Нет.
– Да.
– Нет, не надо тебе пить, – твердо сказал молодой человек.
– А что ты сделаешь? – немного разозлилась Марина.
Ланде не ответил – он без слов забрал у нее бутылку и, недолго думая, выплеснул вкусное рубиново-красное вино в приоткрытое окно, прямо в темный воздух. Девушка от такого поведения обалдела, впрочем, в себя она пришла быстро, подбежала следом за Микаэлем к окну и топнула ногой.
– Совсем, что ли?! Ты чего делаешь, дурак! – закричала она. – Ты зачем…
– Смертники! – заорали вдруг из-под окна. – Смертники гребаные! Кто вином обивается?! Кому вломить? У кого, его мать, зубы в пасти лишние?
Далее понеслись пятнадцатиэтажные маты, изощренные даже на самый извращенный филологический вкус.
Марина мигом присела на корточки. В возмущенном голосе она без труда узнала Скайда – одного из рокеров, тоже приглашенного на вечеринку. Если бы не Черри, Марина точно загляделась бы на этого Скайда – высокого, широкоплечего и явно неслабого парня с симпатичными, грубоватыми чертами лица и несколько агрессивными, уверенными жестами. Плохие и брутальные мальчики в кожаных куртках-косухах и с шипованными браслетами на руках всегда были ее маленькой женской слабостью.