За Русь святую!

Именно таким оказалось последнее пристанище на белом свете адмирала Александра Васильевича Колчака, Верховного правителя России, одного из великих исследователей северных морей, патриота и рыцаря, Авеля среди каинов. Или же — старого чудовища, диктатора почище царя, убийцы, агента иностранных разведок, слуги интервентов, предателя и вообще «кокаиниста»… Того предателя, который даже под угрозой собственной жизни отказывался отдавать в руки «союзников» золотой запас империи. Того, кто сражался за ту Россию, в которую верил. Того, кто до самой своей смерти служил девизу «Ich diene».[1] Да, адмирал служил до самой своей смерти. Служил своей стране и своему народу. Наверное, он заслужил имя предателя от тех, кто с легкостью мог пожертвовать восемью десятыми русской земли ради сохранения своей власти на оставшемся клочке территории. Для них он точно был изменником и кровопийцей…

Колчак осунулся, поседел, постарел на десятки лет за одну ночь. Но он не сдался…

Узкие брови были сдвинуты к переносице. Легко угадать, что этот человек очень устал. Не из-за ареста — он устал от безнадежной двухлетней борьбы, окончившейся полнейшим крахом. Адмирал почти не ел, спал короткими урывками, нервно бродил по камере после многочисленных и грубых допросов.

Председатель следственной комиссии Чудновский, особо невзлюбивший адмирала, старался чем угодно поддеть бывшего Верховного правителя. Заметив, что адмирал с удовольствием пьет чай, приказал давать его только членам комиссии. И тогда один из «следователей», эсер Лукьянчиков, отдал Колчаку свой стакан. Таких людей уважали даже враги. Жаль только, что не всегда ценили друзья…

Но в последний день адмирал стал спокоен. Он почувствовал, нет, он понял, что ночью настанет конец этой глупой пьесе длиною в жизнь. Без суда, даже без формального окончания следствия. Просто следователи боялись опоздать, упустить такую «персону»: к городу подходили каппелевцы, намеревавшиеся любой ценой отбить «своего адмирала».

Из Первопрестольной телеграммой четко указали, как следует поступить…

«Шифром.

Склянскому: Пошлите Смирнову (РВС 5) шифровку: Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступали так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске.

Ленин».

В январе эта телеграмма уже лежала на столе у «высокого начальства»…

Дверь камеры отворилась. За Колчаком пришли.