За русский народ!

К началу августа 1944 г. было разоружено 7934 члена «Армии крайовой». Однако деятельность АК и «польского подполья» была окончательно подорвана только состоявшейся в 1946 г. акцией по «обмену населением» между СССР и Польшей. Эта акция встретила сопротивление среди поляков, которые верили, что СССР под давлением «западных демократий» будет вынужден признать «старую» границу Польши. Тем не менее переселение было осуществлено — к маю 1946 г. из Украины, Белоруссии и Литвы в Польшу выехали 1016 тыс. поляков и было записано на выезд еще 713 тыс. чел., из Польши в СССР въехали 379 тыс. украинцев, 33 тыс. белорусов и было записано на выезд еще 30 тыс. чел.

К моменту освобождения Литвы на ее территории действовали националистические группы «Литовский национальный фронт», «Независимая Литва», «Железный волк», «Гедиминас» и «Литовская освободительная армия», которая была самой многочисленной и имела в своем составе вооруженные отряды «Ванагай». Эти группы боролись за восстановление независимости Литвы. Ряд литовских «отрядов самообороны» проявил себя уже при вступлении Красной Армии в Литву летом 1944 г., оказав советским войскам вооруженное сопротивление. Деятельность литовских повстанческих групп активизировалась в сентябре 1944 г., поутихла зимой 1944/45 г. и возобновилась с наступлением весны. К апрелю 1945 г. органами НКВД и НКГБ было арестовано 9 тыс. чел., основную массу которых составляли участники повстанческих формирований. В апреле — мае 1945 г. повстанческие проявления имели место в большинстве уездов республики. Кроме вооруженных выступлений, повстанцы занимались распространением антисоветских объявлений и призывов к населению, особенно при проведении в жизнь военного займа и в период весеннего сева. В июне 1945 г. в Литве действовали 142 повстанческих группы (6246 чел.), в том числе 11 польских (1198 чел.).

В некоторой мере развитию деятельности повстанцев в Литве способствовали факты грабежей и прочих «бесчинств» со стороны некоторых военнослужащих Красной Армии. Первый секретарь компартии Литвы А. Снечкус указывал советскому командованию, что красноармейцы относились к Литве «как к фашистской Германии», а также утверждал, что «если грабеж и бесчинства будут продолжаться, то у нас и последние симпатии к Красной Армии пропадут»334. Не оспаривая утверждения лидера литовских коммунистов, отметим, что отношение советских солдат к Литве как «союзнице Гитлера» имело под собой основание, принимая во внимание привилегированное положение прибалтийских народов во время оккупации, размах их сотрудничества с гитлеровцами и сопротивления при вступлении Красной Армии.

На территории Латвии начальный период освобождения и восстановления советской власти проходил сравнительно спокойно. В этот период повстанцы налаживали между собой связь. К декабрю 1944 г. повстанческая сеть была сформирована. В январе 1945 г. подпольный центр созвал совещание повстанцев, на котором были назначены руководители повстанческих групп по уездам, было дано задание о дальнейшей организации таких групп на местах. К февралю 1945 г. повстанцы распространили свою деятельность на территорию б уездов Латвии, при этом были отмечены 3–4 крупных центра повстанческих групп (450–500 чел.). В конце 1944 г. — начале 1945 г. органы НКГБ Латвийской ССР раскрыли деятельность ряда подпольных антисоветских организаций, в т. ч. «Латвияс Сарги» («Стражи Латвии») и «Майский флаг». Было арестовано 6700 участников таких организаций.

С апреля 1945 г. территориальная сфера проявлений повстанческой активности в Латвии расширилась — теперь она охватывала 9 уездов республики (из 19). При этом уголовная составляющая в деятельности повстанцев, где она была, сошла на нет, и осталась только политическая. Органы прокуратуры сообщали, что «если раньше убийство советско — партийного актива сопровождалось ограблением, то сейчас наблюдаются факты убийства без разорения хозяйства, а только со специальной целью совершения террористических актов». Активизация деятельности повстанцев объяснялась как летним периодом, так и тем, что после капитуляции немецких войск в Курляндии в лесах скрылась часть солдат и почти весь командный состав Латвийского легиона СС и «власовских» частей. Советское командование питало надежды на скорую легализацию повстанцев, которые оказались в таких группах «случайно». Действительно, в первом полугодии 1945 г. добровольно «вышли из лесов» 1500 повстанцев335.