За секунду до... Книга 2

— И кто тут будет сомневаться, что у нас тут настоящий демоненок растет, — хмыкнул друг, возвращаясь с бутылкой и стаканом. — Держи уже!

Я залпом осушила содержимое и в блаженстве откинулась на подушки.

— Ой! — сначала не поняла, что случилось. Внутри меня что-то странно дернулось. Однако когда действие повторилось, чуть не завизжала от радости, — Сэм! Он пошевелился! Впервые!

— Можно? — с горящими от волнения глазами, мужчина опустился передо мной на колени и приложил голову к животу. Однако малыш затаился. Я чувствовала любопытство, исходящее изнутри. Голос, доносящийся снаружи, был демоненку знаком, однако своим его почему-то не признавал. И еще был недоволен тем, что обладатель голоса находился в такой близости ко мне.

— Ты ему нравишься, но он ревнует, — я расплылась в идиотской улыбке, — представляешь, я ощущаю все его чувства. Как-то сразу стала ощущать. Раньше были только смутные представления, потому что они сливались с моими эмоциями. А теперь я их различаю.

— Может, так повлияло общение с его отцом? — предположил Сэм, — кстати, оно себя осознает как мальчик или как девочка?

— Эээ, — я прислушалась к себе, задавая малышу вопрос: ты больше, как мама? Или папа? — он говорит, что сама я девчонка! А он красивый и очень сильный высший демон.

— Ну, что силен, не сомневаюсь, — по-доброму усмехнулся Сэм, — но чтобы уже красавец…

— Ох! — чувствительный пинок изнутри дал понять, что кто-то совершенно неправ. О чем и сообщила другу, заставив того признать, что мой сын и сильный, и красивый, и самый лучший.

С утра пораньше я вскочила бодрая и полная сил. Напевая под нос веселую песенку, отправилась в душ. Понимание того, что малыш тоже проснулся и ему нравится и мое пение, и водные процедуры наполняло счастьем.

— Сейчас пойдем кушать, — сообщила жадному кузьке, потому как он настойчиво пинался, пока в голове возникали образы блинчиков с мясом и острой приправой, — ненасытный ты мой.

Марта удивилась моему раннему подъему, но виду не подала. Зато поставила передо мной вожделенное блюдо с издающими потрясающий аромат блинами.

— Ди? Я думал, ты спишь! Доброе утро, — присоединился к завтраку Сэм, — Марта! Как ты только все успеваешь? Вроде и ложишься вместе со всеми, и встаешь, а в какое время ни зайди на кухню, у тебя всегда есть что-нибудь вкусное и свежее.

— Эдюшка! Так, когда оно в радость семью-то накормить, все само получается! — зарделась от похвалы экономка.

— Не представляю, как мы раньше без тебя обходились? Кстати, Диана сообщила тебе новость?

— Какую? — насупилась Марта, — тут что ни день, то новости.

— Нет. Сегодня будут только хорошие новости. Правда? — Седой подмигнул мне, явно пребывая в хорошем настроении.

— Малыш вчера первый раз пошевелился, — сообщила я, — а еще, уверена, у меня будет мальчик. И он точно обожает твои фирменные блинчики! Только если я сейчас не остановлюсь, то лопну.

— Ох! — Марта вытерла скатившуюся по щеке слезу, — как замечательно-то. Девочка моя, — подойдя ко мне, обняла, — это такое счастье ощущать внутри себя живое существо. Самое родное и любимое. Беременность — счастливая пора для любой женщины. Цени это.

— Спасибо! — растрогавшись от такого проявления заботы, сама едва не разревелась.

— Не вздумайте тут сырость разводить! — пригрозил Седой, — и Марта, соберешь нам чего-нибудь? Хотим Егора проведать. Ему бы домашней еды какой, а? Фруктов по дороге купим.

К больнице нарочно подъехали со стороны приемного отделения. Запах крови, исходящей из стоящей скорой ощутила так, словно находилась рядом.

— Ты сейчас похожа на наркомана, предвкушающего очередную дозу, — заметил Сэм, — хотя бы не смотри людям в глаза, а то они подумают, что хочешь их сожрать.

Я хмыкнула в ответ, и надвинула на лоб козырек кепки.

Внутри, на диванчиках, расположились люди, ожидающие приема. Мы устроились в уголке, стараясь не привлекать внимания. Многие больные испытывали боль. Их эмоции были настолько сильны, что я без труда могла распознать, что и кого беспокоит. У парня с бледным, как мел, лицом, сильный вывих и несколько кровоточащих ссадин. Полная женщина, постоянно обмахивающаяся газеткой, находится на грани обморока.

Повышенное давление, ушибы, переломы, боль, стоны, учащенное сердцебиение, страх создали особую атмосферу места. Тягостную, к слову. Вот только потеплевшему кулону все это нравилось.

— Не могу больше, — шепнула Сэму, вцепившись в его рукав, — неправильно это радоваться тому, что кому-то рядом плохо.

— Уходим, — друг вывел меня из приемного отделения, — проведаем Егора и домой.

Парень, замотанный в бинты с головы до пят, встретил нас удивленным взглядом. Явно не ожидал. Пробыли мы недолго. Немного рассказали о событиях в доме, стараясь избегать негативных моментов. Выразили пожелания скорейшего выздоровления и возвращения на службу.

— Должен быть другой способ, — высказалась я, когда ехали обратно, — ни к чему малышу привыкать к чьей-то боли.

— Что-нибудь придумаем. В конце концов, кулон необязательно должен быть на тебе. Я ведь тоже могу… есть у меня несколько идей.

— Каких же?

— Не уверен, что тебе стоит знать.