За Северным ветром

Царевич учился вместе с другими детьми – сынами веденеев [8], казначеев, князей, купцов и тех, кто поступил на обучение просто по своему желанию и дарованию. Такие дети были очень способные, учились усердно. И царевича они удивляли до глубины души. Он бы с превеликой радостью поменялся бы с кем-нибудь из них местами и бежал домой. Десять лет учёбы в Ведомире, затем пять – в Ведагорe [9]. Затем служба, ещё пять лет. Затем служба, еще пять. Потом нужно будет стать помощником кого-нибудь из царских веденеев, начинать государственные дела. Жениться. На той, кого выберет для него отец. Она должна быть умной, закончить обучение в Сестринском Ведагоре [10] и происходить из богатого, знатного рода. О любви тут думать нельзя. Юноше казалось, что ему вообще думать нельзя, разве что над упражнениями в домашнем задании. Всю жизнь за него всё решали окружающие, решают сейчас и решать будут. До тех пор, пока он не займёт престол своего отца. А там – и подавно. Где это видано, чтобы царь по сердцу жил? Вся жизнь виделась безрадостной, тяжёлой и неинтересной. Царевич не раз говорил отцу о своём желании отречься от престола в пользу старшей сестры, Лады, но Драгомир был непреклонен. «Ты, Веслав, занять трон должен, – говорил владыка Солнцеграда. – Только ты, мой единственный сын, и никто другой».

Веслав завидовал Ладе, а Лада завидовала ему. Девушка видела, с какой любовью и трепетом отец отзывается о младшем ребёнке, в то время как к ней царь относится холодно. Лада знала, что любой правитель мечтает о наследнике – первенце, мальчике. Но против её воли обида закралась в девичье сердце и с годами становилась лишь сильнее. Тщетно успокаивала её мать, тщетно пытался развеселить Веслав. Царевич видел, что Лада старается быть близкой ему, но видел также и то, что неискренней была её сестринская любовь. И это печалило молодого наследника.

Погружённый в свои мысли, Веслав не заметил, как в его келью вошёл служка. Царевич вздрогнул от неожиданности, когда послушник волхвов произнёс робкое: «Гой еси, царевич Веслав!». Мальчик сказал, что наставник Искрен просит царевича прийти в Святобор [11]. Старый волхв ждёт своего ученика под священным дубом.

Священная роща находилась за восточной стеной большого терема Ведомира. Ухоженный, обнесённый каменной оградой лес с насыпными дорожками, ведущими к озеру, в центре которого, на небольшом островке, раскинулся дуб. За дубом – капище. Под дубом – скамья для размышлений. У деревянного пирса, на который выходила главная аллея Святобора, мерно покачивались пришвартованные лодочки.

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая воду золотистой бронзой. Царевич сел в лодку и взял вёсла. Он видел белый силуэт своего учителя, ждавшего возле дуба. Искрен сидел неподвижно, будто статуя. Веслав подумал, что старый волхв очень похож на капий – такой же сухой, как древнее дерево, такой же непоколебимый и такой же спокойный. Царевич не всегда понимал своего наставника, но любил его. Речи старика, пусть и не совсем ясные, успокаивали юношу. Говорил учитель тихо, даже сипло, с какой-то перекатывающейся хрипотцой. Веслав слышал много голосов за свою жизнь. Слышал убедительные речи отцовских вещателей, проникновенные слова волхвов, заумные рассказы учителей и залихватские басни своих сверстников. Но никто не мог говорить так, как молвил его наставник. Слушать Искрена хотелось вечно: он никогда не повышал голоса, и, даже если говорил о грустном, казалось, будто старик улыбается. Но не надменной была его незримая улыбка, не глупой, а знающей. И корил он мягко, с любовью. Но эти его поучительные речи были намного сильнее настоящей брани.

Искрен улыбался. Он мягко поприветствовал своего ученика и пригласил его расположиться рядом. Учитель и ученик некоторое время молчали, глядя на озеро. Тихо шумел лес. Звонко пели птицы, радуясь тёплому летнему вечеру. У берега, поросшего камышом, отдыхали длинноногие, изящные кьор. Белых птиц с тонкими клювами часто разводили у озёр Святоборов, храмов, Ведагоров. У самого царя, в теремном дворце, жило семейство этих благородных птиц. Молчаливые, они грациозно расправляли свои огромные, подбитые чёрным кантом, крылья и гордо вышагивали. Даже рыбу ловили с достоинством, без суеты. Долго высматривает кьор свою добычу, и молниеносно, точно выхватывает серебристую рыбку.

– Они действительно прекрасны, – обратился к царевичу Искрен, и юноша вздрогнул от неожиданности. Веслав поспешно отвернулся от птиц: ему стало неловко, и он не знал почему. Словно залюбоваться птицами было неуместно перед учителем.

– Нет ничего дурного в том, что кьор привлекли твоё внимание, – говорил старый волхв. – Они очень красивы, Веслав, и нам многому можно у них поучиться.