За славой, маг!

Никто в Королевстве не ожидал удара с юга, из каганата. Каган Сарлек вот уже какой год вёл безуспешную войну с тарнами на юге. Даже скорее не войну, а большой грабительский набег. Тайсары не умели брать крепости, да и не нужно им было это. Обычно множество конных отрядов растекалось по вражеской земле, совершая набеги на деревни и торговые караваны, уводили в полон женщин и детей, а мужчин убивали. Ныне же такая тактика срабатывала не очень хорошо, если не сказать, что она вообще не работала. Северная граница Тарнланда пролегала по горам и крутым холмам, к тому же была укреплена множеством крепостей и фортов. Тысяча-другая тайсаров кое-как пробивалась сквозь этот заслон, грабила тарнские селения, а потом уходила обратно, прочь от карательных отрядов. А иногда случалось, что такой рейд оканчивался, едва начавшись: тарны, прознав о вражеском набеге, поджидали врага на границе и давали бой. Кто побеждал в таких стычках, было неважно: на ход войны они никак не влияли. Всё равно ни тайсары не смогли бы развить свой успех и углубиться во вражеские земли, ни тарны не сунулись бы в степь. В последний год Сарлек решил изменить тактику. Теперь, выбрав несколько слабейших звеньев во вражеской системе обороны, он собирал в короткий срок ударный кулак, оттеснял полевые войска тарнов и блокировал крепость некоторым количеством войск. Затем основные силы обрушивались на тарнские земли, вклиниваясь то на пять лиг, то на сорок пять. Последнее обычно случалось, если удар проходил не через горы, а на восточной или западной границе Тарнланда, где кряжи переходили в холмы. Да и то, успех удавалось развить на считанные дни, максимум - на две недели. Потом просто тарны собирали ударный кулак и шли на перехват тайсаров. Враг обычно не давал боя, предпочитая уходить обратно вместе с захваченной добычей и пленниками. И главное, что уже почти никто и не помнил: война эта началась из-за сущего пустяка по меркам "цивилизованных народов".

Тайсары отправили посольство в Тарнланд с просьбой открыть северные рынки тарнов для свободной торговли со степью. Южане отказали, и тогда глава посольства, вспылив, вызвал одного из тарнских вельмож на поединок. Северянин был уверен в победе и желал ею показать, что как одного тарна победит один тайсар, так и вся армия тарнов не выдержит мощи объединённой Степи - поэтому лучше рынки всё-таки открыть. Но тарны сражаться не стали: по их обычаям, настоящий посол не должен обнажать оружие. Любого же нарушителя ждала смерть - и тайсара просто расстреляли из луков, а остальных членов посольства посадили в темницу.

Для кочевников открытие рынков был вопросом жизни и смерти. На самом деле, только по мнению соседей (и то не всех) каганат населял один народ - тайсары. На самом деле потомки Тайсара оказались на захваченных три с половиной века назад землях в меньшинстве. Едва ли десятая часть населения Степи ныне могла похвастаться предками, жившими прежде в Северной Пустоши. Каганы правили десятками народов, объединённых силой оружия и единством территории, на которой те жили. Немногочисленные потомственные тайсары жили в основном в городах и деревнях, которые можно было пересчитать по пальцам. Остальные жители каганата были прирождёнными степными кочевниками, жившими скотоводством и круглый год менявшие одно пастбище за другим. Но на одном сыре и мясе долго не протянуть, нужны были продукты, выращенные на земле. Худо-бедно тайсары и некоторые другие народы, обитавшие в каганате, справлялись с посевами проса и ржи в долинах немногих степных рек. Но пришли саранча и засуха, урожаи погибли, народ каганата страдал. И тогда Сарлек решил просить помощи у соседей. На востоке тоже обитали кочевники, так что ждать оттуда было особо нечего. На западе Блистательную Партафу лихорадили волнения знати и родственников султана, вот-вот могла вспыхнуть война аркадцев и партафцев, горы давали не лучшие урожаи, поэтому тайсарам удача и там не улыбнулась. Королевство огнаров могло начать торговлю со степью, но северные соседи каганата не нуждались в товарах, которые могли бы предложить подданные кагана, а на остальные заламывали непомерные цены. Северо-восточные соседушки мидраты приняли тайсарское посольство, но каган и здесь получил холодный отказ. Князья мечтали об ослаблении владык Степи, а тут как раз подвернулся удобный случай. Про Партан-Аллас, царство эльфов, решили забыть: этот народ вообще не особо привечал людей, да и никто никогда не слышал, чтобы остроухих выращивали хлеб или что-либо ещё съедобное для людей. Республика двух берегов находилась ещё в худшем положении, тамошние урожаи погибли на корню. Последняя надежда оставалась на тарнов, чья слава купцов, способных достать что угодно (и кого угодно, кстати, тоже) вселяла определённую уверенность в сытом будущем тайсаров. Несмотря на то, что раньше Тарнланд предпочитал не торговать со степью,