За спичками. Воскресший из мертвых

Майю Лассила За спичками Воскресший из мертвых

Майю Лассила

Майю Лассила — один из псевдонимов талантливого финского писателя, подписывавшегося также именами Ирмари Рантамала и И. И. Ватанен. Долгое время эти псевдонимы оставались неразгаданными, под ними разумели трех писателей, причем первый псевдоним приписывался женщине — по женскому имени Майю.

Собственное имя писателя Альгот Тиетявяйнен-Унтола, под которым он никогда не выступал в литературе.

Характер творчества и самая биография Лассила-Рантамала-Ватанена таковы, что буржуазное литературоведение мало склонно изучать их. Демократизм, призывы к революции и, наконец, личное участие писателя в финляндской революции 1918 года делают этого писателя мало приемлемым для буржуазного читателя. Этим и объясняется то обстоятельство, что буржуазное литературоведение всегда проявляло весьма умеренный интерес к творчеству Лассила. Советское литературоведение рассматривает изучение творчества Лассила как одну из первоочередных задач.

* * *

8 ноября 1868 года в Западной Карелии (приход Тохмаярви) в семье финского крестьянина Тиетявяйнена родился сын, нареченный Альготом. Семья была небогата, и уже в детстве мальчик познакомился с нуждой, которая обострилась после смерти отца и вторичного замужества матери, ставшей женой бедняка-крестьянина Унтола.

Успешно закончив начальную школу, Альгот мечтал о дальнейшей учебе, но нищета семьи требовала от него заботы о собственном пропитании, и мальчику пришлось стать батраком. Он узнал нужду и лишения, побои и голод, но жажда знаний оказалась сильнее всех препятствий к ним. Батрача, Альгот много и жадно читает и, наконец, в 1887 году с помощью местного учителя попадает в Сортавальскую учительскую семинарию.

По окончании семинарии будущий писатель становится учителем народной школы. До 1898 года он служит в этой должности в разных округах западной Карелии, продолжая заниматься самообразованием. О способностях и настойчивости Лассила в области приобретения знаний, о его образованности может свидетельствовать перечень языков, изученных им почти самостоятельно: русский, немецкий, французский, английский, итальянский, шведский, латинский. Позднее Лассила изучает также китайский и японский языки.

С 1898 по 1904 год будущий писатель пробыл в Петербурге, и этот период его жизни находит затем отражение в его первом, автобиографическом, романе «Хархама».

Жизнь Лассила в Петербурге мало известна, однако несомненно, что годы, проведенные в России, в русской столице, оказали сильное влияние на формирование мировоззрения этого писателя — революционера и демократа и отнюдь не были посвящены коммерции и авантюрам, как это пытаются представить буржуазные литературоведы.

Лассила попал в Петербург в пору подъема революционного движения, в пору роста классового самосознания рабочих масс. В 1895 году на основе объединения всех марксистских кружков Лениным был создан «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». В 1903 году образовалась Российская социал-демократическая рабочая партия, а еще ранее, в 1900 году, начала выходить ленинская газета «Искра». Марксизм соединялся с рабочим движением.

Подготавливалась первая русская революция.

Эти предреволюционные события встретили Лассилу в Петербурге. Будущий писатель не мог остаться равнодушным к вопросам социальной и политической борьбы, не мог стоять в стороне от нараставшего революционного движения.

О петербургском периоде жизни писателя наибольший материал дает его автобиографический роман «Хархама». Из этого романа явствует, что писатель в это время близко стоял к русскому революционному движению и сочувствовал идее насильственного переворота. Петербургские друзья Лассила говорили о нем как о пламенном революционере, вращавшемся в среде бедняков, участнике тайных собраний. Однако, не имея, по-видимому, связей с русскими социал-демократами того времени, Лассила подвергся влиянию идей террористов, тактику которых Владимир Ильич Ленин оценил не только как неправильный, но и как вредный путь борьбы: «Русский террор, был и остается специфически-интеллигентским способом борьбы. И что бы ни говорили нам о важности террора не вместо народного движения, а вместе с ним, факты свидетельствуют неопровержимо, что у нас индивидуальные политические убийства не имеют ничего общего с насильственными действиями народной революции. Массовое движение в капиталистическом обществе возможно лишь как классовое рабочее движение».[1]

Лассила, не сумевший еще тогда подняться до такой оценки террора, оказался втянутым в террористические акты того времени. Террористы предложили ему стать участником убийства царского министра внутренних дел фон Плеве, и он присутствовал при этом убийстве.

Однако, каковы бы ни были заблуждения Лассила в эти годы, события в России окончательно убеждают его в том, что жизнь свою следует посвятить делу народного освобождения.