За сроком давности

— Да, конечно, можете записывать. — Монах пожал плечами.

— Ну тогда можете говорить. — Клавдия нажала кнопку записи.

— А что еще говорить? Я все сказал. — Симон виновато улыбнулся. — А что еще?

— Как, все? — Дежкина от недоумения даже открыла рот. — Что, совсем все?

— Да.

— Ну хорошо, давайте по порядку, — сказала она, взяв себя в руки. — Скажите, а чего вы так испугались? Почему сказали неправду?

— Даже не знаю, как объяснить. — Симон опустил голову. — Я ведь вам говорил, что у меня с Машей Шилкиной было…

— Да, я понимаю.

— Ну вот, как-то — день рождения у кого-то был — она сильно выпила. Ну и Корыто стал за ней ухаживать. Откровенно так ухаживать, нагло. А она хохотала все время, в общем довольно безобразно себя вела. А под вечер вообще ничего уже не соображала. Ну, он ее в охапку и потащил к дяде Гене в сарай. А я ничего сделать не смог.

— Побоялись? — тихо спросила Клавдия.

— Побоялся, — закивал головой Симон, глядя себе под ноги. — И еще ведь себе не хотел в этом признаться. Он там ее в сарае… А я сидел с остальными, водку пил, шашлык ел, анекдоты рассказывал. Потом он вышел и остальным предложил воспользоваться. Ну тут Жорик вскочил и побежал. А я еще пошутил, что, дескать, надкушенное яблоко не ем. Ох, до сих пор вспоминать противно… Поэтому и соврал. — Он вдруг поднял голову и посмотрел Клавдии в глаза. — Не знаю, поймете или нет.

— Понимаю. Ну раз уж вы здесь, я хочу вас просить поподробнее рассказать, что в тот день было. С самого начала и до самого конца.

— Ну, что было… — Он пожал плечами. — Похороны были утром. Ну, не утром, а скорее ближе к полудню.

— Кто обслуживал?

— Мы. Я и дядя Гена. Мы стояли, надгробные речи слушали, а Мамин с Машкой шашлыки жарили. Как родственники с похорон ушли, мы сразу к столу. Даже могилу закапывать не стали.

— А вот с этого момента попрошу поподробнее, — сказала Дежкина. — Ну, по крайней мере, насколько это возможно через двадцать лет.

— Да ничего особенного и не было. Начали выпивать вчетвером. Потом Корыто пришел с этим, с Жориком. Они всегда вдвоем ходили. Ну, как узнали, что пьянка, Жорик сбегал, купил еще. Потом сидели, пили, болтали.

— О чем говорили, не помните?

— Откуда? — Симон улыбнулся. — Я вообще пивец был не стойкий.

— Да, вы больше по другой части были, — улыбнулась Клавдия. — И тем не менее. Мне интересно, о чем Корыто говорил.

— Да о каком-то дружке своем. Друг у них с Геной общий откуда-то вернулся. Потом еще про рыбалку что-то, а потом я уже смутно помню. Тогда Корыто как раз Машу и потащил в сарай. Ну, я и решил напиться.

— А дальше что было?

— После этого? — Симон посмотрел на Дежкину усталыми глазами. — После этого опять пили, анекдоты травили. Потом Машка вернулась. Вообще уже никакая. Стакан водки залпом и спать пошла. Она в ту ночь сторожила.

— Понятно. Дальше?

— Потом дурачиться начали. Жорик с Тарзаном печеной картошкой бросаться начали. Потом водой стали друг друга поливать. Дурачились, короче, как дети. До того разошлись, что Тарзан на Жорике рубашку порвал. Жорик обиделся, чуть в драку не полез. Ну и Тарзан ему свою отдал.

— Тарзан — кто это? С вами еще кто-то был?

— Это Колька Егоршев. — Симон ухмыльнулся. — У него кличка такая была. Они вместе с Жориком в армии служили, в спецназе, где-то в тропиках. То ли в Сальвадоре, то ли в Гватемале. Посольство наше охраняли…

12.23

— Коли дома нету. — Дверь открыла молодая смазливая крашеная блондинка. — А вы кто?

— Я Клавдия Васильевна Дежкина из Московской прокуратуры. — А вы, наверное, Люся? Вы простите, я звонила ему на работу, и мне сказали, что он еще не приходил. Я думала, что он дома.

— Нет, он вышел недавно. — Люся сняла с двери цепочку и пропустила Клавдию в холл. — А что он натворил? Может, вы попозже зайдете, когда он вернется? Или я могу передать, чтобы он вам позвонил.

— Нет, не надо, большое спасибо. — Клавдия улыбнулась. — Простите, от вас можно позвонить?

— Да, конечно, можно. — Люся ушла на кухню и вернулась с трубкой радиотелефона. — Вот, пожалуйста.

— Спасибо. — Дежкина набрала номер и посмотрела на женщину.

— Да-да, конечно… — Люся понимающе закивала и вышла.

— Алло, Игорек, это ты?

— Да, я, Клавдия Васильевна! — радостным голосом ответил Порогин. — Вы представляете, я прихожу на работу, а в кабинете сидит…

— Вальдберг, я знаю, — перебила Клавдия. — А где Ирина?

— Нет ее. Убежала куда-то.

— И где ее черти носят… Ладно, позвони Малютову, пусть выписывает ордер на Егоршева. И прямо с ордером к нему на работу. По дороге меня подберете, у выхода из метро. Все понял?

— Но Клавдия Васильевна, а как же Вальдберг? Я же его еще не…

— Я уже допросила. Срочно действуй. По дороге все расскажу. Понятно?

— А вы где сейчас?

— Я у него дома. Все, пока. — Клавдия отключила трубку и громко сказала. — Большое спасибо, Люся!

— Да что вы, не за что. — Люся вышла из комнаты. Глазки ее бегали, она старалась не смотреть на Дежкину. Клавдия поняла, что она все слышала.