За старшего

— Так до Нижнего им из Москвы проще — «Сапсан» там, да хоть любой паровоз. Или на машине, например. Загрузились в джип или пару джипов, приехали, поплясали, уехали.

— Приехали, поплясали, уехали. И так они втроем и плясали — это, выходит, каждые два месяца?

— Ну, почему втроем и каждые два? Филатов еще был. И еще Яковлев такой Константин Алексеевич и Осипов такой Павел Ананьевич. Их, правда, обоих в октябре здесь не было, а Осипов вообще умер в конце июня от сердечного приступа, в Ростове как раз.

— Перепил, поди. А второй, как его, Яковлев?

— Он, я не исключаю, тоже перепил, но не до смерти. В октябре его здесь не было, зато на сей раз… А, забыл сказать, они не всегда одним рейсом, иногда россыпью прибывали. Но всегда в течение дня, максимум двух-трех. А Яковлев на сей раз раньше всех прибыл, во вторник еще.

— Сюда прибыл? В Чулманск?

— Ну да. А остальные двадцать девятого, одним рейсом. Прикольно, да?

— Мамочка. Прикольно, что ужас. Терлеев, ты все эти данные за сегодня собрал?

— Кое-что вчера заказал, но в основном да, за сегодня. Но на самом деле я дурью маялся. Надо было с Сочи начинать. Они в Сочи все были, когда я там, блин, путешествовал. И улетели вместе с Юлькой. Вернее, она сюда улетела, а они в Москву — но потом вот и сюда добрались. Яковлева я там не помню, а остальных вполне.

— С Юлькой, которой… То есть… Так же не бывает.

— Ну да. Я и сам так думал. Они сюда приехали, не все сразу, россыпью — и через несколько дней Боровицкое случилось. А теперь они снова приехали. И к чему-то готовятся.

— Терлеев. К чему они готовятся? Кто они такие вообще?

— Лен, ну кто. Упыри. Подробности последуют. Запросы я раскидал уже, завтра ты тоже Газизова попроси, чтобы уровень повыше. Толку не будет — так хоть оценим, с какого уровня нас посылать станут.

— Если станут. Терлеев, а тебе сегодня прокуратура или еще кто звонил?

— Нет, кстати.

— И мне нет. Удивительно. А, воскресенье ведь, все правильно. Черт, и эти кончились. У тебя нет случайно?

— Смешно. Да, удивительно. Хотя нет. Сейчас звонить уже без мазы. Сейчас по-другому решать будут.

— Артем, — сказала Новикова.

Замолчала, с тоской глядя в пустую пачку, поправила гладкую прическу и все-таки спросила:

— Во что мы влезли, а?

— Скоро узнаем, — ответил Артем.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ Братья по крови 3 декабря

ГЛАВА 1

Чулманск.

Леонид Соболев

Кафе бывают для смакования глотков под хорошую беседу и немножечко под еду, для понтов и чтобы отсидеться. Для оперативной работы годится все, но работа со вкусом требует разборчивости. Заведения второй категории сгорают довольно быстро, потому что понты относятся к быстропортящейся продукции. Третья разновидность повсеместна и вечна. Первая — редкая драгоценность, которую следует лелеять, пестовать, нежно обкусывать со всех сторон и ни в коем случае не палить, как рыбное место.

Для Соболева рыбным местом был весь Чулманск, правда, не в удилищном, а в неводном смысле. В таких условиях разборчивость и пестование канали слабо. Тем сильнее радовало случайное попадание в цель.

Кафе было на удивление уютным и теплым. Соболев протер платком обледеневшую, кажется, голову и сказал официантке:

— Нет-нет, только чай, спасибо. Без пирожных. Худеть надо. Или, может?

Он вопросительно посмотрел на Артема. Артем сказал:

— Мне тоже без всяких, одно капучино.

Девушка улыбнулась, забрала меню и красиво удалилась. Была она тоненькая и чернобровая. Соболев тренированно перевел взгляд на Артема и спросил:

— Ну как Шамайко, рассказала чего-нибудь интересное?

Артем облизнул губы и, кажется, хотел еще раз попросить у Лени удостоверение. Похоже, это желание иссушало всех жителей Чулманска, имевших счастье беседовать с блестящим, особенно с мороза, гостем более двух минут. Артем опустил глаза и пообещал:

— Теперь мы всем отделением будем крысу искать. Все равно ведь найдем.

Соболев кивнул и сказал:

— Искать крысу — это всегда полезно бывает. Ну или интересно. Но я готов сэкономить некоторую часть ваших усилий, Артем Александрович. Нет крысы, по крайней мере у меня. Мне Шамайко говорила, что на сегодня вызвана.

— А что она вам еще говорила?

— Да ничего практически, — ответил Соболев, радуясь редкой возможности ответить честно. — Ничего не знаю, ничего подозрительного не замечала, болела и до сих пор болею, все дела. А вам?

— Да она, по ходу, эту речь наизусть выучила, — буркнул Артем и снова уткнулся в стол, пережидая нашествие чернобровой.

Чернобровая красиво все расставила, ответила на улыбку Лени и упорхнула. Я все еще женатый человек, напомнил себе Соболев. Не дождался реакции организма и добавил: я государев человек. Я офицер. Я оперативный работник под прикрытием. Не убеждает? Ну и иди на фиг, пес. Согрелся, значит.

— Жаль, — сказал он, наливая бледный настой в чашку и обратно. — Я полагал, у вас лучше получится — к тому же казенная обстановка иногда помогает. А по ощущениям как: ей реально нечего сказать, или девушка Зою Космодемьянскую строит из себя, чтобы скрыть там?.. Ну, что-то там.