За стеной тумана

– Так вот. Это были далекие предшественники нашей цивилизации. Они были высокоразвитым миром. Прибыли на Землю очень-очень давно, за миллионы лет до нашей цивилизации, из созвездия Льва. Но в их метрополии произошла космическая катастрофа и она погибла. Потеряв связь со своей прародиной, цивилизация пошла по наклонной и за долгие-долгие годы её представители покрылись шерстью и озверели, научились охотиться без оружия и употреблять в пищу мясо без его приготовления на огне. Хотя очень любят, до сих пор, полакомиться жареным мясом.

Историческая правда, несколько отличается от того, чему вас учат в школе?

Но никуда не денешься. И люди не от обезьян произошли, а как раз наоборот. Так что не верь дедушке Дарвину. Ему задание такое было дано свыше, чтобы запутать людей. Вот, он, таким образом, блестяще справился! Но это отдельный длинный разговор.

А вот сейчас я хочу тебе всё-таки ответить на твой вопрос: «Далеко ли ты от своего Томска?».

Светобор взял легонько под руку парня и повел куда-то, увлекая за собой.

Впереди, по ходу их движения стояли только стога, заготовленного на зиму сена. Его такой приятный и знакомый с детства Егору аромат высушенного разнотравья, отдающий запахом меда, потянул к себе, и он невольно ускорил свой шаг.

–Егорий, Егорий, притормози коней! Куда ты так разогнался-то?

– Ой, извини, я увлекся и забыл, что ты-то старый уже… А сколько тебе лет, если это не секрет?

– Да какой от тебя у меня может быть секрет. Если бы я хотел перед тобой секретничать, ты думаешь, я бы тебя пригласил к нам в гости?

– А! Так я сюда попал исключительно по твоему желанию? Вот, оно что, оказывается!

– Не совсем так, Георгий. Поэтому ты не затаи на меня обиду. Да! Это я

пригласил тебя к нам. Но, поверь, исключительно по твоему желанию.

– Что-то не помню, чтобы я выказывал такое желание. Я, насколько помню, домой торопился, а не в гости.

– Нет-нет! Не сейчас. Значительно раньше. Ты же мечтал стать

историком, археологом, что-то невероятное открыть, «от чего обалдеет весь мир». Ну, вспомни, тогда, у костра, на рыбалке. И ведь твои слова не просто были сиюминутным желанием удивить друзей. Ты много читал исторической литературы и всё печалился, что в твоем родном городе «нет никакой настоящей истории, подумаешь, каких-то четыреста лет ему, не то, что в Греции, Египте или в Мексике. Вот где рай для археологов». Так вот, Егорий, я хочу сейчас тебе показать, что именно здесь, в твоем родном Томске, настоящий рай для археологов и историков. А не где-то в Греции, Египте и Мексике. Только настоящих историков, с большой буквы, как говорится.

За время разговора они прошли мимо всех стогов сена, и вышли на открытое место, где виднелось нечто округлое, блестящее металлическим блеском.

– Так не пойдет, дорогой мой. Ты же сам задал вопрос и сам же не дал возможности тебе ответить на него.

–Какой вопрос я задал, что ты не ответил?

– А вот вспомни, тогда отвечу, хитро усмехнулся старец.

Юрий наморщил лоб.

– Что-то не помню я.

– Вот. А ещё говорят, что у стариков память никудышная. Я вот помню твой вопрос, а ты сам забыл!

–Нет! Вспомнил! Я про возраст твой спрашивал.

– Точно!

– Так что, скажешь, сколько тебе лет?

– Я не скажу, а расскажу. Так будет правильно.

– Родился я, Юра, сразу после окончания нашей второй мировой войны, в период творения мира.

– То есть ты хочешь сказать, что тебе восемьсот двадцать девять лет? Х-ха! Для такого возраста ты очень даже неплохо сохранился. Правда что ли?

– Да, правда, только…

– А я читал библию и не верил, когда там было написано про каких-то «мафусаилов», которые по шестьсот-девятьсот лет жили.

– Жили, Юра, жили. Только ты не дослушал про меня. Ты же про меня хотел услышать, я правильно понял?

– Конечно!

– Так вот. Ты правильно посчитал мой возраст. Правда, конкретную дату я не помню, но согласись, что при таком возрасте, не особо важен день, в который ты родился. Но только это ещё не всё. Это мой возраст от момента рождения до сегодняшнего дня. А ведь я тебя встретил в «твоём» времени. Ты об этом забыл? А «твоё» время по тому же летоисчислению уже семь тысяч пятьсот двадцать девятый год. И я в нем так же точно живу. Поэтому сколько мне лет? Не знаю. Мне кажется, что я вполне могу себя назвать вечным, бессмертным. Согласен?

– Да, похоже на то! Ты прямо, как Кощей Бессмертный.

– А ты не шути на эту тему. Я тебе скажу, что бессмертным быть очень тяжело.

– А что здесь может быть трудного: живи и радуйся. Не понравилось в этом времени, р-раз, и ты уже в другом! Где-то старше, где-то моложе. Разве не так?

– Нет, не так! И я тебе сказал не «трудно», а «тяжело». Слова, вроде синонимы, а смысл всё же разный. «Трудно» – это, скорее всего, подразумевается физическая усталость, а «тяжело» – я вкладываю больше моральную и духовную усталость. Ты со мной не согласен?

– Да я, как-то, никогда так не делил.