За столетие до Ермака

В новом городе вверх по Оби в Сургуте князь Федор сын Петров сын Боротинский да голова Володимер Оничков».

Сибирские воеводы…

Острог из лиственничных бревен в обхват, бревенчатые же башни с невысокими тесовыми кровлями, снег задувает в узкие стрельницы, в ломаной замкнутости стен – крошечный жилой островок, воеводская изба с нарядным крыльцом, стрелецкая общая домина, курные казачьи полуземлянки, амбары для припасов и ясака, обязательная банька, теплая конюшня, скотный двор, сенник. А вокруг – белое безмолвие на сотни и тысячи верст, таежные дебри, немирные инородцы, только посматривай, а надеяться можно только на себя и своих людей, никто больше не поможет. Российского государства – самый край!

Но раз встал на краю – стой честно и строго, с тебя одного спрос, на тебя одного надежда, для того и власть вручена, ни с кем здесь не делимая. Где ты, воевода, стоишь – там Россия!

Первые сибирские воеводы… Много ли мы о них знаем?

Федор Михайлович Лобанов-Ростовский, к примеру, посажен государевым указом в старейшем граде Тобольске. Куда только его воинская служба не кидала, на какие опасные рубежи! Был головой Большого полка в Серпухове, на берегу реки Оки, берег от крымского хана Девлет-Гирея прямую дорогу на Москву. В Ливонскую войну несколько лет был осадным воеводой в крепостице Пернове и выстоял. Закончилась война с немцами, а воевода уже на Волге, в казанском походе, когда шли плавной и судовой ратью. Потом долгих пять лет воеводствовал в Астрахани, на самом дальнем южном рубеже. Другие воеводы и стрелецкие головы приезжали и уезжали, а он сидел в Астрахани беспрерывно, пока не понадобился для нового государева дела – сибирского. Определили Федора Михайловича Лобанова-Ростовского на службу в Тобольск. А под самый исход века на крымской украине оказался, велено ему было строить Волжскую засеку – не было тогда дела важнее, чем крымцев до русских земель не допустить. И не допустили, обгородив рубеж засеками, станичными и сторожевыми заставами!

Березовского воеводу Никифора Васильевича Траханистова возьмем. Поменьше городок, чем Тобольск, и воевода там помоложе, и на государевой службе не так давно, но и он хлебнул лиха. В походе на свейского короля, когда Иван-город, Копорье и Ям обратно отвоевывали, был есаулом. Потом в Смоленске воеводой сидел три года, а оттуда – в самый северный сибирский городок Березов. В лето семь тысяч сто шестое, когда указом государя были посланы воеводы на крымскую украину к засекам, и Никифор Траханистов там оказался, приписан к Тульской и Каширской засеке, на самом сступе с ордынцами. А от Березова до Тулы – не одна тысяча верст…

А из России на Иртыш и Обь-реку шли мужики-землепашцы, казаки, звероловы, разные охочие и вольные люди, осваивали землю, навечно закрепленную воинской силой и городками-острогами.

В следующем столетии перехлестнет волна народной колонизации через воеводские городки, и двинутся землепроходцы дальше на восток, к Великому океану, и воеводы со стрелецкими сотнями едва-едва будут поспевать за ними.

Но это уже иные времена, и повествование о землепроходцах будет отдельное…

1981-1983