За сумеречным порогом

Она снова посмотрела на медный ключ на крючке, потом опустила глаза на ящик из досок.

– А где красное дерево?

– Сейчас я вам покажу.

Зазвонил телефон. Поколебавшись, мистер Долби повернулся, подошел к верстаку и взял трубку.

– Морис Долби слушает.

Кэт подобралась ближе к ключу, не сводя глаз с хозяина похоронного бюро. Тот казался раздосадованным.

– Думаю, лучше его соединить. – Он прикрыл трубку и повернулся к Кэт: – Я вас не задержу. Мистер Уэбб? – сказал он в телефонную трубку. – Добрый день. Нет, все это неправда. Полагаю, вы узнаете это из расследования. Вы говорите, что беседовали с мужем? Ну, бедняга с ума сошел с горя. Лучше бы эксгумацию не делали.

Плотник с головой залез в гроб. Кэт сняла с крючка ключ, крепко зажала его в кулаке, небрежной походкой отошла от гробов и, остановившись у стеллажей, бесшумно опустила ключ в карман.

30

Морг клиники при Куинз-Колледже располагался под основным зданием, вход в него находился в конце темного коридора позади кухонь. Это была большая сырая комната со сводчатым кирпичным потолком, стенами без окон, с зеленым мраморным полом и переходом, пронизанным сквозняками, который вел к холодильникам с трупами для вскрытия, а также телами, предназначенными для анатомирования.

Там была каменная раковина, покрытый пластиком рабочий стол с хирургическими инструментами и стеклянными емкостями, старомодные весы под разлинованной доской и ряды расположенных ярусами деревянных скамеек, которые могли вместить пятьдесят студентов. Прямо посередине стоял длинный металлический стол, на котором лежало обнаженное белое тело Сандры Лок.

Ее лицо казалось алебастровой маской, обрамленной короткими черными волосами, щеки запали, рот был открыт, невидящие глаза, равнодушные к свету большой лампы под потолком, уставились вверх. Позади ее головы к столу примыкала деревянная, перепачканная кровью плаха на четырех похожих на обрубки ножках. В помещении стоял отвратительный запах человеческих внутренностей, который всегда присутствует в морге во время вскрытия и который не может заглушить запах антисептиков.

Патологоанатом по имени Перси Хиггз был приземистым мужчиной с туповатым лицом, седоватыми волосами и усами, торчащими, как щетина зубной щетки. Он стоял над мертвой медсестрой в зеленом хирургическом халате, фартуке и перчатках, кося глазом сквозь струйку дыма от сигареты без фильтра, зажатой меж губ. Руки его по запястья были погружены в грудную клетку. Работая острым ножом, он извлекал сердце и легкие.

Горстка студентов молча сидела на скамьях, наблюдая за процедурой. Ни одной обычной остроты. Сегодняшнее вскрытие было слишком личным, оно касалось их всех. Сандра Лок была не старше, чем они, привлекательная, веселая девушка, одна из их среды. Зловещее действо, разворачивающееся перед их глазами, невольно вызывало мысль: до чего же тонка перегородка, отделяющая жизнь от смерти.

Переживали все, но только не Харви Суайр.

Груди, которые не так давно возбуждали его в постели, лежали теперь распластанные, свисая с обеих сторон разреза, который шел от шеи до паха, большие разползшиеся соски касались металлической поверхности стола. Бедра ее были слишком полные, а ноги слишком короткие, они лежали теперь в странной позе, носками друг к другу. К большому пальцу одной ноги был привязан кожаный ярлычок. На ногтях сверкал недавно нанесенный лак, и Харви подумал, что она зря потратила время на маникюр.

Смерть делает с людьми странные вещи. Несколько дней назад в постели это был сгусток дикой энергии мышц и желез, движений и эмоций. Теперь Сандра превратилась в ничто. Все это ушло, и не было надежды, что когда-нибудь вернется. Прошлого не воротить.

Патологоанатом расправился с последней пленкой, окровавленными перчатками поднял вверх легкие, с мокрым шлепком положил их на деревянную разделочную доску, потом ткнул в них пальцем.

Легкие были темно-красного цвета с коричневым отливом, губчатые, похожие на застывшую морскую пену, и, когда врач дотронулся до них, осталась вмятина, наполнившаяся водянистой черной жидкостью.

– Вы видите эту жидкость? – Патологоанатом говорил с носовым йоркширским акцентом. Дюймовый столбик пепла закачался на кончике его сигареты и упал на пол. – Подобное можно увидеть у пожилого человека, а не у девушки такого возраста. Я думаю, она была заядлой курильщицей. – На конце его носа начала образовываться капля.

«Вот именно – была», – чуть не вырвалось у Харви, но он вовремя прикусил губу и только кивнул.

Ассистентка патологоанатома, молчаливая, хрупкая с виду женщина лет пятидесяти, опустила металлический половник в разрез на груди Сандры Лок, будто собралась разливать суп. Послышался хлюпающий звук, она вынула половник, наполненный до краев, и, наклонив, вылила содержимое в водосток под столом. Потом еще раз опустила половник.