За сумеречным порогом

Его пенис болел. Харви включил прикроватную лампу и приподнял покрывало. Пенис безвольно лежал на боку среди лобковых волос и выглядел несколько толще, чем обычно. Харви поднял его и отодвинул крайнюю плоть, на головке была сухая пленка, похожая на корочку.

Походный будильник показывал без двадцати пяти шесть. Харви выбрался из постели и наступил на ворох одежды, которую забыл убрать. У него было такое ощущение, будто мозги его разжидились и плещутся о череп.

Отталкиваясь от стен, которые, казалось, надвигаются на него, он неуверенно прошел через лестничную площадку в комнату родителей, подошел к окну и посмотрел вниз, на подъездную дорожку. Машина выглядела великолепно. Она не двигалась с места, на ней никуда не ездили. Харви с облегчением вздохнул. Дурное сновидение, только и всего, проклятая травка.

Как тяжело.

Дьявольское наваждение.

Пол закачался, и он сел на розовое покрывало низкой мягкой постели, повесив голову, упершись подбородком в грудь. Фотография матери лежала на полу под туалетным столиком, куда она упала вчера, стекло покрылось паутиной трещин, рядом валялась ее серебряная щетка для волос. Харви окутывали запахи духов матери, туалетной воды и талька, исходившие от постели, от бутылочек на туалетном столике. Сердце билось равномерными ударами: бум-бум-бум, словно боксерская перчатка, хлопающая по груше. Интересно, есть ли грязь на шинах «мини»? Грязь, которой вчера там не было? Он встал и снова посмотрел на машину. Глухой стук отворяемой калитки заставил его вздрогнуть – на подъездной дорожке появился почтальон.

Нет, прошлой ночью ничего не произошло.

Харви вернулся к себе, накинул халат и спустился в прихожую. На полу лежало несколько писем; не обращая на них внимания, он открыл дверь и направился к «мини».

Всего несколько шагов, и он увидел другой бок. Крыло смято и покорежено, краска осыпалась, обод фары и отражатель свисали из пустого гнезда, как выдавленный глаз.

Велосипед разносчика газет со звоном въехал на подъездную дорожку, но Харви едва заметил его. Парень запихнул газеты в почтовый ящик и снова закрутил педали, уезжая прочь. Харви внимательно изучал повреждения, прикидывая, может ли он устранить их своими руками, потом медленно пошел назад, подобрал пинту молока с порога и закрыл за собой парадную дверь. Газеты шлепнулись на паркетный пол прихожей. Он удивился, что отец на время отъезда не отменил присылку газет. Но с тех пор как умерла мама, он стал рассеянным и забывчивым.

Харви принес молоко в кухню и сел за покрытый огнеупорной пластмассой стол. Включился и монотонно загудел холодильник. Электронные часы на стене тихо жужжали. Полосатый кот Сайлас, толстый и старый, потерся головой о его голые ноги. Глядя на свое перекошенное отражение в блестящей хромированной поверхности тостера, Харви рассеянно погладил его по шее. Дрозд на лужайке долбил хлебную корку.

Прошлой ночью ничего не произошло.

Это был не он. Кто-то другой.

Обруч еще сильнее сдавил голову. Руки сжались в кулаки, так что костяшки пальцев побелели.

Появилась экономка отца, миссис Мэннингс. Завидев Харви, она сделала довольный вид, поинтересовалась, хорошо ли он провел каникулы, и настояла на том, чтобы приготовить ему завтрак – есть он вовсе не хотел. Она не заметила, что «мини» разбит.

В десять часов он позвонил Анджи. Ответила ее мать, как всегда тепло и по-дружески. Она сообщила, что Анджи еще спит.

Он отвез «мини» в мастерскую, которую, как он вспомнил, видел в Мертоне. Мастер сказал, что починка займет три дня и будет стоить сто сорок пять фунтов. Харви прикинул, что денег у него хватит – он сэкономит на почтовых расходах, – оставил автомобиль и поехал домой на автобусе.

Вернувшись после полудня, он объяснил миссис Мэннингс, что у «мини» потекло масло. Она пообещала приготовить ленч к часу – ветчину и вареный картофель. Харви поднялся наверх, закрыл за собой дверь родительской спальни и снова набрал номер Анджи. Трубку взяла приходящая домработница. Она сообщила, что все ушли. Куда? Она не знает. Харви запаниковал.

Может быть, в полицию?

Если она пошла в полицию, его надежды стать врачом развеются в прах.

Нет, она не пойдет в полицию. Прошлой ночью ничего не произошло.

Харви пошел в свою комнату и сел на стул перед небольшим письменным столом с микроскопом. В столе лежал набор химических реактивов, приборы и вырезки, которые он собирал годами.

Харви выдвинул нижний ящик справа и вытащил оттуда свою аккуратную подборку. Прежде всего он извлек цветную страницу из журнала «Пари матч» – развернутый под сумасшедшим углом «фольксваген» у границы пустыни. Автомобиль был изрешечен пулями, заднее стекло высажено выстрелом. Мертвые люди скрючились в машине. Еще один человек, казалось только что бежавший на камеру, на ходу был отброшен назад. Ноги его раскинуты в стороны, руки резко дернулись, как у марионетки, лицо искорежено криком боли. На рубашке коричневое пятно, как раз там, где должно находиться сердце, а материя вокруг висела неровными обрывками.