За свободу Испании

На самых тяжелых участках сражения «моро» в своих красных фесках, белых шарфах и земляного цвета бурках бросались в рукопашный бой под дикие воинственные выкрики. Высокие боевые качества интернациональных бригад в Испании были не в малой мере выплавлены ратным трудом наших советских добровольцев, образцами их мужества и героизма в боях с фашистами.

В боях на реке Хараме республиканские войска испытывали острый недостаток полевой артиллерии. Как я уже упоминал, руководством Центрального фронта было решено в особо острых ситуациях привлечь для стрельбы по наземным целям некоторую часть зенитной артиллерии. 17 февраля я был вызван на передовой командный пункт фронта. В тот день с утра войска республиканцев начали сильные контратаки на севере из района Эль Пардо частями дивизии Модесто и на юге — дивизией Листера. Они сосредоточили свои усилия на флангах главной группировки противника. Следовало не допустить контратак фашистов во фланг.

Уточнив расположение передового командного пункта фронтового руководства, я отправился туда. За мной, без всякого на это распоряжения, следует Педро Аринеро.

— Педро, оставайся на месте! — кричу ему.

— Омбре! А кто тебе окажет первую помощь, если будешь ранен фашистской пулей или осколком снаряда? — возражает Педро, продолжая следовать за мной.

Преодолев опасные участки, обстреливаемые артиллерийским и пулеметным огнем, мы достигли глубокого оврага. В его крутом склоне вместительный блиндаж. У входа нас останавливает часовой:

— Омбрес, ке ай?

— Бамос пара хефе принсипаль (мы к главному начальнику).

— Вива ла република! Пасен! (да здравствует республика! Проходите!)

В блиндаже у большого, грубо сколоченного стола над картой склонились руководители республиканских войск. Командир испанской дивизии Энрике Листер, крепко сбитый, широкий в плечах испанец со сдвинутой на затылок форменной фуражкой, открывавшей умный лоб и энергичное волевое лицо с большими карими глазами. Генерал Лукач в накидке поверх своей военной формы. Главный советник республиканской артиллерии Н. Н. Воронов. Старший военный советник Центрального фронта К. А. Мерецков. Рядом с ним стоит его переводчица — молодая миловидная женщина Хулия (Мария Фортус), одетая в кожаную куртку и опоясанная широким ремнем, с пистолетом на боку. Мерецков бросает в ее адрес гневные слова:

— Женщины воодушевляют нас, мужчин, на великие дела, но они же мешают нам их выполнить. Какого черта лезете на рожон, кто вас об этом просит?

В ответ на эту тираду Хулия загадочно улыбается и молчит, ожидая, пока он «выпустит пар из котла». Оказывается, в тот день смелая советская переводчица, увидя отходящие под натиском марокканцев и фалангистов подразделения республиканских войск, выскочила из траншеи с поднятым вверх пистолетом и крикнула во весь голос по-испански:

— Мужчины вы, камарадас, или кастраты? Остановитесь! Я женщина, но не боюсь фашистов, будьте настоящими мужчинами, остановитесь!

И сконфуженные пехотинцы прекратили свой поспешный отход, залегли и продолжали огневой бой, сдерживая контратакующего врага.

В открытом бою, когда вокруг свистели пули и рвались снаряды, поведение Хулии было рискованным для ее жизни, но ради общего дела она не посчиталась с опасностью и теперь молча выслушивает разнос своего шефа.

Меня, первым вошедшего в блиндаж, заметил Николай Николаевич Воронов:

— Наш зенитчик прибыл, Кирилл Афанасьевич!— произнес он в сторону Мерецкова.

Старший военный советник Центрального фронта остановил на мне строгий взгляд. На его лице еще были видны остатки раздражения, вызванного поведением его переводчицы. Он слушает доклад:

— Командир зенитной группы, лейтенант Ботин, по вашему приказанию прибыл...

— Подойдите к стереотрубе, посмотрите внимательно и доложите, что увидите на поле боя в районе ориентира пять — заводская труба, — перебил мой доклад Мерецков.

Подхожу к стереотрубе, подгоняю окуляры, осматриваю поле боя и докладываю:

— Ориентир пять — заводская труба, правее 0-50 скопление конницы противника, левее...

— Хорошо, достаточно, — вновь перебивает Мерецков. — Слушайте задачу. Снимите с огневой позиции ближайшую к переднему краю обороны одну из ваших зенитных батарей. Подтяните ее поближе к переднему краю и прямой наводкой уничтожьте марокканскую конницу в районе Сан-Мартин де ла Вега. Надо успеть это сделать до начала контратаки противника в конном строю. Далее действуйте по обстановке, принимайте решение самостоятельно, но лишь по выполнении поставленной вам задачи. Вы хорошо меня поняли?

— Так точно, понял хорошо. Разрешите идти?

— Не идти, а бежать надо, времени у вас в обрез, торопитесь!

Полученная от старшего начальника боевая задача подстегнула меня, и мы с Педро Аринеро минут через пятнадцать, падая и спотыкаясь, вначале по оврагу, а потом от воронки к воронке короткими перебежками, под сильным пулеметным и артиллерийским огнем противника появились на чехословацкой зенитной батарее. С ходу, запыхавшись, ставлю задачу лейтенанту Семенову, он подает команду: