За свободу Испании

Возвратясь к месту жительства, мне пришлось выдержать некую «контратаку» со стороны супруги Юрия Гавриловича Богдашевского. Передав от него письмо Александре Федоровне, я оказался виновником трогательной сцены. Она упала в обморок еще до прочтения письма мужа, оставшегося на два-три месяца в Испании. Очнувшись, зарыдала со словами: «Чует мое сердце, что уже нет на свете моего дорогого Юрочки...» Много сил потратил я, чтобы убедить добрую, славную Шуру в ее заблуждении, она не верила мне: «Вы, Миша, не обманывайте меня и скажите правду о смерти Юры. Почему вы приехали, а он остался?»

Большое счастье выпало на долю Александры Федоровны, когда через два месяца, к новому, 1938 году она попала в объятия приехавшего из Испании мужа! Он вернулся вполне здоровым, хотя и похудевшим, усталым. К этому времени возвратились все остальные добровольцы-зенитчики, пробывшие в Испании, как и я, ровно год.

...Прошло несколько суток, отведенных для отдыха прибывших из Испании добровольцев. Последовало приглашение на прием в Кремль. Здесь в торжественной обстановке за образцовое выполнение правительственного задания Михаил Иванович Калинин вручил нам ордена Красного Знамени, а Дмитрию Погодину и Александру Родимцеву — ордена Ленина и Звезды Героев Советского Союза. Мы были полны чувства глубокой признательности Коммунистической партии и Советскому правительству за высокую оценку ратного труда. Были горды тем, что выполнили свой патриотический и интернациональный долг.

...Вернемся, однако, на квартиру Дмитрия Цюрупы, где собрались друзья по «испанской» учебной группе.

— Братцы, не пора ли нам за стол? — раздался голос Саши Родимцева.— Коля Гурьев, где ты, наш тамадаа?

— Тута я, тута,— гудит сочным баритоном Николай Гурьев, потирая руки,— может, сбегать в гастроном?

Уместно заметить, что в народе слово «сбегать» обычно относится к покупке вина. В таком случае не годятся слова «пойти» или «сходить» и т. п.

— Коля, не волнуйся, спиритус вини и кое-что из закуски вот здесь, в этих пакетах, давай распорядись и приглашай нас к столу,— успокаивает Гурьева Родимцев.

За товарищеским столом весело: под дирижерством испытанного тамады Николая Гурьева произносятся забавные тосты. Николай Герасимов смешит свежими анекдотами, за столом то и дело звучит дружный смех. Непринужденная обстановка служит хорошей разрядкой перед новым учебным днем. Товарищеский вечер удался, ночью отдохнем, а завтра вновь за учебу.

* * *

Быстро промелькнули насыщенные напряженным трудом недели и месяцы 1938 года, мы перешли на третий курс и после коротких зимних каникул продолжали академическую учебу.

В начале января 1939 года, придя, как обычно, утром в академию, мы были построены, придирчиво осмотрены начальником курса полковником Ступниковым. Через несколько минут команда «Смирно!» и доклад появившемуся в сопровождении начальника строевого отдела комкору Хозину о том, что по его приказанию слушатели третьего курса вверенной ему академии построены для заслушивания приказа наркома обороны.

— Читайте приказ! — бросил комкор в сторону начальника строевого отдела. Мы застыли, слушая торжественно звучавшие слова. В связи с военными действиями на советско-финском.фронте и потребностью действующей армии в пополнении войск кадрами командного состава нарком обороны приказывал «считать закончившими Военную акдемию имени М. В. Фрунзе слушателей третьего курса с вручением им дипломов и присвоением военной квалификации «командир РККА с высшим военным образованием командно-штабной специальности».

Комкор Хозин распорядился: учебные материалы и книги библиотечного фонда академии сдать, получить пистолеты, противогазы, теплое обмундирование, командировочные предписания, продовольственные аттестаты, финансовые и проездные документы. К 19 часам московского времени вместе с женами, в парадном обмундировании, прибыть в актовый зал академии на выпускной вечер. Завтра — на поезд.

Масса дел в один день! Времени — в обрез, все придется делать по тревоге. Вспомнились слова молодой жены, произнесенные три с лишним года тому назад при моем внезапном отъезде в Москву перед отправкой в Испанию: «У вас, военных, все делается срочно и внезапно, как на пожаре»... Что-то скажет теперь она, узнав о досрочном выпуске из академии и сборе «по тревоге» на выпускной вечер?

К исходу дня, примчавшись домой, я с порога квартиры в общежитии подал команду жене, удивленной моим внешним видом (полушубок, валенки, оружие, противогаз и прочее):

— Быстро собирайся, едем на выпускной вечер в академию. Поздравь меня с ее окончанием. Завтра отправляюсь на фронт. Не трать время на расспросы. Вытри глаза, поплачешь позже!

Собираясь на выпускной вечер, жена в суматохе перепутала свои туфли, прихватив по одной из разных пар (черные и желтые). За банкетным столом она сидела, боясь показать ноги из-под стула. Эта деталь запомнилась ей как символ неспокойной жизни жены командира.