За тенью огненных миров. Часть четвёртая (СИ)

Раскатов крепко пожал руку высокому шатену с добрыми открытыми глазами.

- С возвращением, Антон, это большая радость для всех нас, - искренне произнёс Валерий. - Ничего, что мы вот так по-родственному заскочили?

- Спасибо, молодцы, что пришли, - просто сказал Раскатов и присел на корточки перед малышом.

- Ну что, мужчина, давай знакомиться. Меня зовут Антоном. А тебя?

- Илья. А ты... правда, мой дядя? - сказал мальчик, доверчиво пожимая протянутую руку своей маленькой ладошкой.

- Да, малыш, я твой родной дядя, - проговорил расчувствовавшийся Раскатов, прижимая к себе племянника.

После недолгих церемоний родственники расположились в гостиной за столом. Умелой рукой Валерия бокалы были щедро наполнены грузинским вином "Киндзмараули", которое он специально прихватил ради такого случая. В этот момент Антон поймал себя на мысли, что совсем не испытывал тяги к спиртному, ведь за годы отшельничества успел напрочь забыть даже его запах.

Елизавета Сергеевна поднялась из-за стола с наполненным бокалом.

- Антоша, сынок... нелёгкое время нам пришлось пережить и много слёз выплакать с Наташенькой, но мы всегда чувствовали... да, чувствовали, что ты жив и вернёшься домой, - на глазах Елизаветы Сергеевны выступили слёзы, но она продолжила:

- Вы знаете, что я не пью, не люблю я этого, но сейчас выпью... за твоё возвращение, сынок, и за то, чтобы больше никогда с нашей семьёй не случалось такого несчастья.

Антон подсел к матери и нежно обнял:

- Обстоятельства так сложились, мама, я не смог поступить иначе. Мама, ведь я даже не помнил твоего лица, будто кто-то стёр память. Прости меня... простите за всё, родные мои.

- Антон, но ты же мог черкнуть хотя бы пару слов, что жив и здоров! - снова возмутилась Наташа.

- Не терзай душу, сестрёнка, и так тошно...

- Не ссорьтесь, дети, главное, что мы вместе, а остальное попытаемся забыть, - со слезами улыбнулась Елизавета Сергеевна.

- Извини, Антон, но как же вы там жили в горах, без еды, в холоде, среди диких зверей? - спросил Валерий, пытаясь разрядить обстановку.

- Человек ко всему привыкает, - пожал плечами Раскатов. - Это со стороны такая жизнь кажется в диковинку, а у меня тогда и выбора то не было... Хочешь, не хочешь, а пришлось приспосабливаться.

- Но всё-таки, как ты смог обходиться без того же мяса, ведь организму необходим белок, в конце-то концов? - не сдавался Валерий. - Просто я как врач интересуюсь этим.

- Ты знаешь, мы как-то даже не задавались этим вопросом, нам вполне хватало злаковой пищи, ну, ещё собирали полезные травы, цветы, а энергию мы пополняли из окружающего пространства, от солнца и звёзд. Если ты это имеешь в виду, то нет, не похудел.

- И, слава Богу, Антоша, - произнесла Елизавета Сергеевна. - А тогда в госпитале, ох, и худущий то был! Страшно было глядеть на тебя, сынок, кожа да кости... Помнишь ведь, дочка?

- Помню, мама, так жалко было Антона... столько лет прошло, а до сих пор не могу забыть.

- Постучите по дереву, или я лучше по своей голове постучу для надёжности, - пошутил Раскатов. - Ладно, не будем о том.

- Хорошо, сынок, не будем больше, - согласилась мать.

- Братец... я вот одного не понимаю, как же можно жить столько времени без элементарных удобств? - вдруг заинтересовалась Наталья.

- Вначале и я, сестрёнка, не понимал, как это возможно, - ответил Антон. - Но один мудрый человек убедил меня в обратном. Как оказалось телу не так уж много и нужно. В горах отпала возможность пользоваться плодами цивилизации, и я понял без чего можно обойтись в жизни...

- И что же это?

- Только не упади со стула, сестрёнка... я имею в виду общепринятый уют и удовольствия.

- М-да... трудно с тобой, братец, согласиться, ведь без этого сложно представить нашу жизнь... Все нормальные люди стремятся к этому.

- А меня к ним ты уже не относишь? - насмешливо поинтересовался Антон.

- Уже и не знаю...

- Наталья! Прекращай свои обывательские замашки! - шутливо прикрикнул на неё Валерий. - Каждый выбирает то, что ему по душе. Пусть лучше Антон расскажет о своей жизни, это интереснее, чем слушать твою бытовую философию.

- Ах так, значит! - вспыхнула женщина. - Ты считаешь моё мировоззрение обывательским?! Спасибо тебе, милый, за добрые слова...

- Какая же ты у меня всё-таки вспыльчивая, - рассмеялся Валерий, обнимая жену. - Не обижайся, родная, я же пошутил.

- Ничего себе шуточки, сначала обидит, а потом прошение вымаливает.

- Женские эмоции, это особая тема для разговоров, - с улыбкой заметил Антон. - Если хотите, могу рассказать о своей жизни.

- Мы слушаем тебя, сынок, - произнесла Елизавета Сергеевна. - А ты, Наталья, успокойся, нашла время.