За тихой и темной рекой

Харитон Денисович хотел проскочить мимо дежурного, но тот окликнул его:

— Куда?

Дежурный полицейский обедал, и от дурманящего запаха чесночной колбасы у младшего следователя закружилась голова. С утра маковой росинки во рту не было. Пока то да сё — не замечал. А вот нос унюхал, и желудок пошёл писать петицию.

— Анисим Ильич на месте?

— Минут десять назад уехали. Ивана с собой прихватили.

— Какого?

— Старика, что сидел у нас.

— И куда они?

— А мне почём знать? Мне не докладывают, — и скрылся в своей конуре, доедать колбасу.

«Вот ведь!» — возмутился Селезнёв, но тут же успокоился. А может, и к лучшему? Ночь скоро. Доложить, что упустили штабс-капитана всегда успеется, а вот поесть — это как сказать. Зная характер Анисима Ильича, можно заранее предсказать, что пошлёт он своего подчинённого явно не в ресторацию.

Харитон Денисович выскочил на крыльцо в надежде, что вскоре будет дома, но задуманному сбыться оказалось не суждено. На ступеньках младший следователь чуть не сбил с ног губернского полицмейстера.

— Куда, дура?! — голос Киселёва прогремел столь неожиданно, что у Селезнёва подкосились ноги. — Совсем дороги не видишь? — Владимир Сергеевич приподнял голову и оторопел: — Селезнёв? С Индуро-вым прибыл?

— Никак нет, ваше превосходительство. Мы, это… за ним… А он… А мы… Не успели! — Харитон Денисович и сам не заметил, как начал заикаться.

— Что значит «не успели»?! — Киселёв поднялся ещё на одну ступеньку, и теперь его усы грозно топорщились перед носом младшего следователя.

— Виноват, ваше превосхо…

— Где люди, которых я к вам послал? — перебил подчинённого полицмейстер.

— Ищут. Штабс-капитана Индурова. Здесь. В городе.

— Так, — протянул Киселёв. — А ну-ка, Селезнёв, марш ко мне в кабинет, изложи, кто, что и как.

Через полчаса Владимир Сергеевич, выслушав версию младшего следователя, задумчиво вертел в руках стилет, а Селезнёв, опустошённый и вялый, сидел напротив, думая только об одном: как бы поскорее уйти.

— Говоришь, Индуров потерялся в казармах?

— Так точно, ваше…

— Понятно. На вашем посту Катерина Иванова не появлялась?

— Прислуга Бубновой? — Селезнёв с удивлением посмотрел на полковника. — Никак нет. Ежели бы я её увидел… Простите, а поинтересоваться..?

— Труп Ивановой выловили в Зее, — жёстко бросил на недоговорённый вопрос Владимир Сергеевич. — Убита. Судя по всему, тем самым оружием, что и Бубнов. По крайней мере, — Киселёв снова осмотрел стилет, — это очень похоже.

— Не может быть, — пробормотал Селезнёв. — Штабс-капитан постоянно был под нашим надзором. Я его даже сопроводил… Хотя, нет, — младший следователь задумался. — Утром отлучались они. Вроде как по нужде. В лес.

— И долго отсутствовал?

— Что-то около двадцати минут. Но мы в тот момент не обратили внимания. Убитым Манякиным занимались. А штабс-капитан как раз ушёл. Потом вернулся. Это я уж…

— Когда, во сколько?

— На рассвете. Что-то около пяти.

— А труп выловили в восемь утра… Плохо. Очень плохо, что упустили капитана…

— Виноват!

— Вот дурень, — Киселёв налил в стакан воды и залпом выпил. — В казармах всё облазили?

— Так точно!

— А, может, он в другое место наладился? А?

— Никак нет, ваше превосходительство. Видели его в казармах. И караульный сообщил, что они проехали через ворота. А после, как сквозь землю… Конь там, а он… Я-то сюда поехал, доложиться, а остальные до сих пор ищут.

— Чертовщина, — Владимир Сергеевич скинул китель, повесил его на спинку стула. Часы, стоявшие в углу, пробили полночь. — Вот что, Селезнёв. Индурова следует найти, кровь из носу. Это твоя первоочередная задача. Что достал стилет, молодец. Но, ежели не возьмешь капитана, прощай твой карьер. Понял?

— Так точно.

— Ступай. Завтра жду тебя с докладом.

Ночь стояла тихая, тёплая.

— Однако пора, — Картавкин в темноте виделся большой бесформенной горой. — А то слишком от моих отстанете, — рука атамана нашла ладонь Белого. — Ты, Владимирыч, будь осторожен!

— Что это ты, Семён Петрович, словно старушка-мать заговорил?

— Я Витьке таких слов не скажу. А тебе говорю. Потому, как, кроме тебя, некому это дело закончить.

— Не дрейфь, атаман. Будет и на нашей улице праздник!

Олег Владимирович запрыгнул в лодку, примостился рядом с поручиком. Сын атамана оттолкнул посудину на глубину, тоже прыгнул в неё и, присев на корме, принялся, рулить спущенным на воду веслом. Течение тут же подхватило их и понесло к китайскому берегу. Виктор напрягся, с трудом отвёл судёнышко на середину Амура.

— Сколько у нас времени? — прошептал Станислав Валерианович.

— Часа два, — так же шепотом ответил Белый. — Расслабьтесь. Можете вздремнуть.

— Смеётесь? — Рыбкин сунул под голову лежавший на дне мокрый тюк. — Самое время…

— А отчего бы и нет? Не на звёзды же смотреть?

Поручик некоторое время молчал. Вокруг стояла тишина, нарушаемая изредка лёгкими всплесками вёсел соседних лодок. Как только по воле чьей-то неловкой руки весло делало мягкий шлепок по воде, Виктор Картавкин тихо, сквозь зубы, матюгался. Говорили едва слышно, постоянно поворачиваясь друг к другу.

— О чём задумались, Станислав Валерианович, что днем вас мучило?