За тридцать тирских шекелей

– Хочешь, чтобы Рычаг опять орал, что он весь мир на болту вертит, а его отвлекают по пустякам всякие долбодятлы? Тогда докладывай про свою монетку! Может, ее с прошедшего «пассажира» и сбросили на счастье… – криво усмехнулся упитанный старший акустик Мырин. Профессиональной аудиочуткостью он не мог меряться с Ермаковым, но по негласной корабельной табели о рангах все равно считался более значительной фигурой. – Он тебе еще и палец покажет!

– Ладно, не буду… Все равно сейчас команда на всплытие пройдет, – согласился Ермаков.

– Вот и работай в режиме шумового пеленга!

По зеркально-гладкой, сине-голубой поверхности моря катились медленные пологие волны, в которых отражалось раздробленное на тысячи «зайчиков» яркое солнце и с криками кружащиеся чайки. Маленькой точкой виднелся вдали белый кораблик, с которого им бросали хлеб, кусочки колбасы и сыра. Но этой поживы было мало. Поэтому они выбрали место, где зеркальность воды нарушилась морщинками, пузырьками, небольшими водоворотами: по таким признакам можно было ожидать большой косяк рыбы.

Но прожорливых птиц ждало разочарование. Из глубины действительно поднималась какая-то тень, но она имела слишком четкие очертания для рыбьей стаи. И слишком большие размеры. Тем более рыбий косяк не поднимает наверх трубу со стеклянным глазом, который провернувшись, осматривает все вокруг. Но чайки не очень склонны к аналитической работе, одна даже села на трубу и принялась поправлять перышки.

В это время вода забурлила и зеркальную синеву разбила вдребезги черная рубка подводного атомного крейсера типа «Мурена» с белой надписью «М-651.» Следом, раздвигая морскую поверхность, из моря вынырнуло длинное, чёрное, похожее на огромного кита тело. Но китов размером с турбоход «Максим Горький» не бывает. Подводный ракетоносец качнулся на поднятых самим собой волнах, на мгновение слегка просел, словно сомневаясь, нужно ли всплывать, и снова поднялся из воды, сливающейся с его палубы бурными потоками.

Через несколько минут над боевой рубкой показались три головы: командира «Мурены» капитана первого ранга Рычагова, его старшего помощника капитана второго ранга Шелеста и матроса-сигнальщика Ивушкина. Осмотревшись, командир сказал что-то матросу, тот моментально нырнул внутрь, а через некоторое время через нижний рубочный люк на палубу вышла осмотровая команда: шесть человек в оранжевых спасательных жилетах. Они приступили к обходу ракетоносца, контролируя места выхода ракет, люки аварийного покидания и вообще всё, что можно проверить внешним осмотром без спуска за борт.

Рычагов со старпомом тоже спустились на палубу и медленно прохаживались в кормовой части взад-вперёд, с удовольствием вдыхая свежий морской воздух.

– Товарищ командир! – обратился к Рычагову мичман Панарин, старший осмотровой группы. – Разрешите доложить?!

– Докладывайте!

– Осмотр окончен! В углублении носового аварийного люка обнаружен посторонний предмет!

– Что? Какой предмет?!

– Вот! – мичман протянул командиру руку, разжал кулак, и Рычагов увидел на широкой ладони перстень с головой льва, держащего в пасти камень цвета морской волны.

Командир взял перстень в руку, внимательно рассмотрел.

– В углублении застрял, еле вытащили, – пояснил Панарин. – Потому и не смыло при всплытии. Старинный, наверное…

– Много ты знаешь, баран! – рявкнул командир так, что парящие над крейсером чайки шарахнулись в стороны. – Сколько нашему кораблю лет? Он новый! Откуда здесь возьмется старинный перстень?!

– Так я имел в виду, что перстень упал с поверхности, – начал оправдываться мичман. – Над нами же «пассажир» проходил, вот и уронили…

– Мне по барабану, что ты имел в виду! – еще громче закричал Рычагов, который не терпел возражений. – Я весь мир держу на своих плечах! У меня двадцать ракет, сто атомных боеголовок! Вот этим пальцем я могу сорвать Землю с орбиты, и тогда всем трындец!

Он ткнул мичману под нос большой палец.

– Поэтому это ты слушай, что я имею в виду! И точно выполняй мои команды!

– Виноват, товарищ капитан первого ранга! – вытянулся мичман по стойке «смирно». – Разрешите идти?

– Идите! – смягчился Рычагов, внимательно рассматривая находку.

– Это не ювелирка, – предположил стоящий рядом старпом. – Ширпотреб какой-нибудь, наверное. Я с женой как-то зашёл в отдел бижутерии… Там столько всяких безделушек… Есть и симпатичные, а стоят копейки…

– Да нет, Сергеич, мне эта штука знакома… Только как она сюда попала? – задумчиво произнёс Рычагов.

– Мало ли в жизни случайностей, – пожал плечами Шелест.

– Тогда это сверхслучайность… Ладно, идите, Николай Сергеевич! Радиосеанс провели, будем погружаться…

– Есть!

Матросы уже спустились вниз, кавторанг последовал за ними, только сигнальщик Ивушкин ждал командира у нижнего рубочного люка.

Рычагов надел перстень на тот палец, которым мог разрушить весь мир. И тут же испытал неожиданный прилив сил, бодрости и хорошего настроения.

– Ну что, Ивушкин, надышался свежим воздухом? Пора нырять?

Матрос удивился такой расположенности всегда недовольного Рычага, но ответил, как положено: