В квартиру ввалилась только в девятом часу, что, кстати, очень поздно для меня, и Плюш от такой наглости тут же сделал вид, что упал в голодный обморок, растянувшись в коридоре. Я бессердечно прошла на кухню мимо его тушки и поставила чайник. Немного помедлив, кот передумал дуться и пошёл за мной, усердно мяукая, и не успела я сесть за стол, как на коленях оказался тёплый комок из чёрной шерсти. Повернувшись ко мне лицом или мордой, Плюш укоризненно посмотрел своими жёлтыми глазами-блюдцами, я ещё немного поиграла с котиком в гляделки, а потом сжалилась и начала кормить беднягу.
- Скоро перейдём на низкокалорийный корм, дорогой, а то когда я последний раз тебя фотографировала, ты в объектив не влезал. – Кот посмотрел на меня так, что мне стало стыдно за свои слова.
Вспомнив сегодняшние пиццу и салатик, а потом два кусочка мяса по-французски, добровольно отданные мне Артёмом, я густо покраснела.
- Всё, с завтрашнего дня вода и чёрный хлеб! – Кот перестал хрустеть кормом.
- Это я не тебе, Плюш, ты будешь есть, как всегда. – Плюш захрустел снова.
После божественного душа кровать схватила меня в любящие объятья и не выпускала до самого утра, точнее, до начала прелестного дуэта перфоратора и молотка, правда, не сверху, а сбоку.
Глава третья
1
Я стояла на оживлённом перекрёстке, и люди деловито сновали туда-сюда, автомобилей на дороге было немного, а те, которые проезжали мимо, выглядели необычно. Будто бы я попала на съёмки фильма про пятидесятые годы прошлого века, и всё вокруг было в ретро стиле: вывески, одежда, музыка, доносящаяся из кафе. Приметив рядом с перекрёстком журнальный киоск, я подошла и увидела дату на ближайшей от меня газете: 13 апреля 1949 года. Ух ты! Занесло же меня! Погодка была явно не апрельская: несмотря на солнце, холод пробирал до костей, и время от времени дул совсем не весенний ветер.
Осмотревшись, я заметила яркие витрины магазинов, кафе и рестораны. Большой город, только какой? Надписи на вывесках были на английском, значит, США? Австралия? Великобритания? Я снова взглянула на киоск и сразу заметила название нескольких газет. Сиэтл, значит, Америка. Подойдя к витрине, посмотрела на своё отражение, только там была не я, а девочка лет десяти-двенадцати. Светлые волосы ниже плеч, овальное лицо с курносым носиком, большие голубые глаза. Одета в светло-коричневое пальто, тёмные колготки и чёрные ботиночки. На голове синий берет. Кто же я?
- Маргарет! Вот ты где! Я тебя чуть не потеряла! – Ко мне подбежала женщина лет тридцати пяти. Моя мама?
- Идём скорее в парк, - сказала она и, взяв меня за руку, быстрым шагом направилась через улицу.
В парке собралось много народа, хотя на улице было прохладно и ветрено. Озеро, на котором кое-где ещё оставался лёд, отражало свинцовое небо, время от времени скрывавшее холодное солнце. Многочисленные взрослые с детьми и без не спеша прогуливались по аллеям и берегу водоёма.
- Привет. Как тебя зовут? – Сбоку неожиданно раздался голос, и я вздрогнула, обернувшись. На меня смотрел мальчик примерно моего возраста. Его рыжеватые волосы обрамляли милое лицо с ярко-голубыми глазами.
- Маргарет, а тебя?
- Лукас. Что ты тут делаешь? – он сел рядом на скамейку.
- Смотрю на горы и придумываю, на что они похожи. Вот эта, - я показала на первую гору, - похожа на шляпу.
- Нет. Она похожа на танк, - он прищурился и посмотрел вдаль, - танк.
Видимо, я была воспитанной девочкой и не стала спорить, - а вторая гора похожа на яйцо, видишь? – Тут Лукас со мной согласился.
- А на что похожа третья гора? – он наклонил голову набок, наверное, чтобы лучше определиться с ответом. – Отсюда не видно, Маргарет. Давай подойдём ближе и посмотрим.
- Давай! – я вскочила со скамейки, забыв об очереди, о маме, обо всём, ведь меня и Лукаса ждали неожиданные приключения. Какие там аттракционы! Мы взялись за руки и помчались навстречу неизведанному.
Я долго бежала с Лукасом и, взобравшись на валун, посмотрела вниз. Аттракционы теперь казались городошными фигурками обычных размеров, озеро имело форму неровной капельки, а люди были похожи на муравьёв-переростков.