За твоей спиной

— Я решил. Я передумал! Я сказал! Я сделал! Я поставил, перед фактом!!! — С каждым словом мой голос все сильнее срывался на крик. — Вытащи наконец-то голову из своей эгоистичной задницы! Может быть хоть тогда ты увидишь во мне девушку, человека, личность в конце концов, а не глупую игрушку за которую все можно решать и диктовать ей свои условия. Запомни, только когда твое «я решил, я сделал» станет «мы поговорили и приняли общее решение», только тогда и не секундой раньше, можно будет разговаривать о каких-то отношениях между нами. А до того момента я не желаю иметь с тобой ни каких дел и никогда не смей мне указывать, что и когда делать!

Высказавшись и с удовольствием налюбовавшись на вытянутое лицо Арта, я решила закончить наш диалог на этой сомнительно приятной ноте. И с гордо поднятой головой, отправилась к себе в комнату, громко хлопнув дверью. Немного подумав, повернула ключ в замке и только после этого без сил опустилась на кровать.

Через полчаса, видимо, именно столько времени понадобилось Атру, что бы прийти в себя от моей отповеди, в дверь моей спальни начали ломиться. Молча, тихо пыхтя и с упорством, которому позавидовали бы стадо баранов. Через несколько, вполне ощутимых тычков, раздалось неуверенное царапанье, а за ним и тихий стук.

Выдохнула с облегчением, наконец-то до него дошло, что надо было просто постучаться, а не пытаться вломиться в чужую комнату. Где-то на краю сознания зазвучали тревожные колокольчики, никогда не видела, что бы Арт так глупо себя вел. Обычно, он наперед обдумывал каждый свой шаг, любое действие, а тут, словно мозги разом отшибло. С таким поведением Арта я была не знакома и это, действительно начинало пугать.

Стук повторился, на этот раз более настойчивый. Вставать с кровати не хотелось, что-то настойчиво нашептывало, что из нашего очередного разговора не получится ничего хорошего.

— Арт, нам обоим нужно время что бы остыть и все как следует обдумать. Давай поговорим позже? — с надеждой на понимание, посмотрела на закрытую дверь.

Надеяться мне никто не запрещал, но и оправдывать эти самые надежды не стремились.

— Мы должны с тобой поговорить. Прямо сейчас.

«Мы», он выделил особо ярко и я бы, даже оценила его старания и то, что он попытался прислушаться к моим словам. Но он не проси, не спрашивал, а снова настаивал на своем, хоть и не пытался уже приказывать. Из разговора он уловил крохи, сама же суть до него так и не дошла. Возможно, правы те люди, которые утверждают, что мужчину после тридцати уже не переделаешь и мне, не стоит даже пытаться?

— Арт, мне нужна небольшая передышка. Давай я выйду через час и мы с тобой все обсудим? — предприняла еще одну попытку.

— Я не уйду, пока мы не поговорим. Открой дверь или я сделаю это сам. — в том, что так и будет я не сомневалась.

— Арт, ты снова на меня давишь, мне нужно время что бы обдумать то, что произошло за завтраком.

Ответом мне была тишина и я счастливо улыбнулась и расслабившись улеглась поудобнее. В душе расцвела надежда, прислушался ко мне сейчас, значит еще не все потерянно. Ну, да. Наивная. Так он меня и послушал. Тишина сменилась тихим шуршанием и через несколько секунд, раздался тихий щелчок открывшейся двери. Я даже глаза не стала открывать и уж тем более пытаться ему что-то объяснить. Зачем? Знаем, плавали, пытались уже и ничего из этого не вышло. Слова сорвались с губ сами по себе. Стало вдруг так обидно.

— Ты говорил, что всегда будешь рядом, но тогда я не знала, что из понимающего мужчины ты превратишься в моего надзирателя. Ты утверждал, что только я и никто другой, должна принимать решения и делать свои шаги. И я тебе тогда верила, а вот сейчас просто не понимаю. Зачем ты сам, своими руками толкаешь меня в пропасть, которая все сильнее отдаляет нас друг от друга?

Тишина давила все сильнее, но Арт видимо не собирался отвечать на мой вопрос. Я вообще не была уверенна, что он до сих пор находится в комнате и была уже готова открыть глаза, не смотря на то, что знала, стоит мне их открыть и слезы сдержать уже не удастся. Но тихий голос Арта меня опередил. Я даже не расслышала слов, настолько тихо он их прошептал, а потом его голос окреп.

— Девочка моя, прости меня моя хорошая, я правда стараюсь, но видимо, не так уж хорошо у меня получается. Я просто не знаю, как строить отношения, не знаю, как по-настоящему любить, что бы ни ломать, подстраивая всё и всех под себя.

Матрас прогнулся под дополнительным весом, судя по ощущениям, Арт присел на самый краешек кровати, в моих ногах. Я же боялась даже дышать, слышать в голосе Арта настолько безграничную нежность было так необычно и так безумно приятно, что сердце заходилось в радостном стуке. Но было в его голосе, что-то такое, что наталкивало на мысль о неизбежной казни. Радостно бившееся сердечко запнулось и через секунду забилось так же сильно, вот только уже от страха. Что такого, Арт собирается мне сказать, что в его голосе столько обреченности?