За тысячи лет до Рагнарека

Рядом с королем стояла его жена Баркина — красивая женщина, около сорока лет, с зелеными как у рыси глазами и резкими чертами лица, делавшими ее похожей на хищную птицу. Ее наряд отражал широкие торговые связи Рудогорья: подражая царицам Микен королева носила черное длинное платье, зауженное к талии, ниже которой ниспадала пышная юбка. Глубокий вырез на платье наполовину открывал пышную грудь. Черные волосы были уложены в высокую прическу, перевитую золотыми лентами и скрепленную золотыми же заколками. Меж пышных грудей красовалась египетская подвеска из золота, бирюзы и аметиста, изображавшая раскинувшего крылья сокола. Несколько вразрез со всей этой южной роскошью смотрелся неказистый пояс из нескольких перевитых между собой кожаных лент. Вдоль пояса тянулись янтарные фигурки пчел — и по спине Амалы прошел невольный холодок, когда она вспомнила рассказ Бруны: она внезапно поняла из чьей кожи сшит этот пояс. Рядом с Баркиной стояло несколько странных воинов — поджарых будто волки, с такими же резкими, «орлиными» лицами, как и у самой королевы; одетые в кожаные куртки, штаны и высокие сапоги. Их головы прикрывали остроконечные шапки из овечьей шерсти, с кожаных поясов свисали бронзовые топоры и длинные ножи. На груди мужчин блестели серебряные и золотые амулеты с ликами незнакомых богов и Амала поняла, что эти воины явились вместе с Баркиной из восточных степей, войдя в собственную свиту королевы Рудогорья.

Меж тем колесница выехала на берег и к сошедшей на землю Амале подошел высокий жрец в белом плаще и золотой шапке украшенной календарными символами. На вытянутых руках он нес капающую кровью тушку — Амала с трудом сдержала гримасу отвращения, увидев мертвого жеребенка, вырезанного из чрева матери. Жрец торжественно возложил свою окровавленную ношу на руки девушки и та, старательно сохраняя торжественное выражение лица, развернулась к полыхавшему рядом костру. С явным облегчением она сбросила в огонь окровавленные останки и в тот же миг жрецы вокруг вскинули руки к небу.

— Пусть пламя рожденное из этой жертвы осветит тебе путь, богиня Сунна, — нараспев произнес верховный жрец, — пусть проведет она тебя сквозь мрак и холод зимы. Пусть путь твой пройдет мимо голодных мертвецов и чудовищ тьмы! Пусть божественный Тиус вновь вознесет тебя на небосклон и пусть свет твой вечно озаряет оно наши земли. Да светит Солнце всем вам!

— Да сохранит нас небо! — хором послышался ответный глас и Амала произнесла его вместе со всеми. Украдкой она глянула на своих недавних спутников и невольно залилась краской поймав пылкий взгляд молодого Тейна. Одрик тоже заметил его и на его красивом лице промелькнула недовольная гримаса.

Меж тем обряд продолжался — жрецы взывали к богам, прося их о милости, о мягкой зиме и скором приходе весны, о здравии королевских семей и всех их подданных, о богатом приплоде скота и обильном урожае, о победе в войне, удаче на охоте и многом другом, о чем люди обычно просят небожителей. Монотонные песнопения сопровождались мычанием и блеянием скота, прежде чем удар жертвенного ножа обрывал его жизнь, орошая кровью воздвигнутые на берегу каменные алтари с символами солнца.

Все это изрядно затянулось — и молодые люди, уже спешившиеся у колесницы заметно заскучали, обмениваясь нетерпеливыми взглядами. Но вот, наконец, жрецы принесли последние жертвы и вперед шагнул король Борий.

-Во имя Божественных Жеребцов, что влекут колесницу Сунны, — звучным басом произнес он, — пусть те, кто воплотил их для нас сегодня, сойдутся в священном поединке. Как день сменяется ночью, как за зимой приходит весна, так и тот, кто одержит верх в этом бою, своей победой укрепит вечное коловращение мира.

За его спиной возникли двое оруженосцев, каждый из которых держал в руках круглый деревянный щит, обтянутый кожей, и длинный бронзовый меч с затупленным острием. Они вручили это оружие Одрику и Тейну, что уже мерились друг с другом вызывающими взглядами. Их поединок, пусть и чисто церемониальный, открывал несколько дней праздничных состязаний, на которые собрались лучшие воины всех трех королевств. Тот же из наследников, кто одержит победу сейчас, одним только этим войдет в историю как Озерного Края, так и своей земли. Оба молодых человека сбросили одежды, облачившись вместо них в поданные жрецами набедренные повязки из звериных шкур. Быстро было расчищено место для поединка, после чего Борий крикнул.

— Сходитесь!