За век до встречи

В контору адвоката Бетти шла с тяжелым сердцем, но сейчас она чувствовала, как сердце ее забилось в предвкушении чего-то очень интересного и захватывающего. Таинственная наследница в Сохо!.. Воображение Бетти заработало на полную мощность, рисуя один за другим самые фантастические сценарии. Она живо представила, как шагает, словно частный сыщик, по улицам Лондона в черном Арлеттином макинтоше от Живанши и кожаных туфлях на низком каблуке, как работает с микрофильмами в библиотеке, как звонит по телефону незнакомым людям и задает вопросы, каждый из которых приближает ее к цели. Бетти хорошо знала Арлетту и прекрасно понимала, чего хотела бабушка. А хотела она, чтобы Бетти нашла таинственную наследницу. Это было ясно как дважды два.

– Я… я готова сама этим заняться, – сказала она, слегка задыхаясь от волнения.

Все остальные повернулись к ней.

– Мне это совсем не трудно, – торопливо добавила Бетти. – Я буду даже рада туда поехать.

– Куда поехать? – спросила Элисон.

– В Лондон, – ответила Бетти. – Я поеду в Лондон и найду Клару.

– Тебе вовсе незачем ехать в Лондон, – поспешно сказала мать. – Ведь можно просто дать объявление в газетах, не так ли?..

– Пожалуй, да, – согласился адвокат. – Соответствующего объявления в средствах массовой информации будет достаточно, чтобы возложенные на вас обязательства душеприказчиков миссис Лафолли были полностью выполнены.

– Вот видишь? – сказала Элисон. – Вовсе не нужно никуда ехать.

Бетти уставилась на нее. Неужели она не понимает?

– Возможно, – сказала она. – Но я хочу поехать!

– Но зачем?.. Зачем тебе нужно искать эту женщину? Ведь если ты ее найдешь, денег ты не получишь.

– Мне не нужны деньги. – Эти слова сорвались с языка Бетти быстрее, чем она успела их как следует обдумать, и Джолион, Элисон и адвокат удивленно уставились на нее. – Мне не нужны деньги, – повторила она твердо. – Честное слово!

– Но ведь это десять тысяч, Лиззи! – возразила мать. – А может быть, и больше. Они бы тебе очень пригодились. Ты могла бы, к примеру, положить их в банк под хорошие проценты, чтобы накопить на квартиру, или потратить на что-нибудь другое. Например, на кругосветное путешествие или на свадьбу.

– На свадьбу? – насмешливо уточнила Бетти.

– Ну, не обязательно на свадьбу, – пожала плечами Элисон. – Но на что-нибудь такое, что принесет тебе пользу. На что-нибудь необходимое и важное.

– Арлетта уже дала мне все необходимое, – возразила Бетти. – Самоуважение. Уверенность в себе. Ее деньги мне не нужны. – Она шумно выдохнула, осознав, насколько напыщенным получилось ее заявление. Смущение Бетти еще усиливал тот факт, что ее слова были правдой лишь наполовину. Получить десять тысяч фунтов было бы, конечно, очень неплохо, но куда соблазнительнее выглядела перспектива покинуть Гернси с тысячей фунтов в кармане и горячим желанием отыскать в Лондоне таинственную Клару Каперс. И это был не просто предлог, воспользовавшись которым Бетти могла бы уехать с острова. Ей уже исполнилось двадцать два, и все амбиции и честолюбивые желания, которые она когда-то лелеяла в своем сердце (а Бетти, к слову сказать, вовсе не была уверена, что подобные желания у нее вообще когда-либо имелись), давно угасли, растворились, уступив место ответственности, которую в последние несколько лет она испытывала по отношению к Арлетте.

Особенно тяжелым был последний год. К этому времени Арлетта превратилась в наводящий ужас мешок с костями. Она больше не говорила Бетти, как она ее любит, не смешила внезапными и непредсказуемыми высказываниями на разные темы. Белла уехала в Бристоль, сиделка уволилась, лето выдалось отвратительное, и Бетти осталась один на один с необходимостью вскакивать среди ночи и нестись к бабушке в спальню, с непрекращающимся дождем за окнами и с ощущением полной безысходности и тоски. Порой Бетти действительно казалось, что Арлетта никогда не умрет и что ей придется провести наедине с этим живым трупом еще лет десять или даже больше. Но двенадцать дней назад, проснувшись утром и поглядев на будильник, который показывал четверть десятого (по ее меркам, это было очень поздно), она мгновенно поняла, что Арлетты больше нет.

Через минуту она уже была в бабушкиной комнате. Коснувшись холодной, сухой, как бумага, кожи ее сложенных на груди рук, Бетти неожиданно заплакала. Она не знала, были ли это слезы печали или облегчения, но в любом случае они были искренними.