За Веру, Царя и Отечество

Австрия тем временем вырабатывала текст ультиматума, и 10.7 Чирчки докладывал из Вены, что условия будут чрезвычайно тяжелыми. "Если сербы согласятся выполнить все предъявленные требования, то такой исход будет крайне не по душе графу Бертольду, и он раздумывает над тем, какие еще поставить условия, которые оказались бы для Сербии совершенно неприемлемыми". И кайзер тоже участвовал в творческом процессе, подсказывая неприемлемые пункты. Окончательный текст был утвержден 14.7. От Сербии требовали чистки офицеров и чиновников, замеченных в антиавстрийской пропаганде, ареста подозреваемых в содействии терроризму. Причем предусматривалось привлечение Австро-Венгрии в подавлении подрывных действий против себя и ее участие в расследовании на сербской территории. Но вручение ультиматума преднамеренно отложили до более удобного момента, и в Европе сохранялась иллюзия затишья. Точнее, относительного затишья. В июле разразился кризис в Ирландии - вооруженные националисты высадились в Дублине, там начались бои. Американские ирландцы даже призывали немцев к вторжению на их остров, но при господстве британского флота десант не имел шансов на успех, и приглашение отклонили. Англичанам удалось подавить восстание, однако ситуация оставалась напряженной. Ну а французам в это время не было дела ни до Сербии, ни до Ирландии. Все их внимание занимало сенсационное дело мадам Калло, жены министра финансов - она застрелила редактора газеты "Фигаро", обвинив его в клевете на мужа. Суд начался 20.7, и материалы о нем занимали первые полосы газет, оттеснив даже начавшийся в этот день визит в Россию президента Пуанкаре и премьера Вивиани.

Но и в Петербурге их приезд пришелся очень некстати, так как в России разразились революционные беспорядки, по размаху сравнимые разве что с 1905 г. Начались забастовки без видимых причин или по поводам совершенно пустяковым. В столице шли массовые демонстрации и митинги, толпа опрокидывала трамвайные вагоны, валила столбы, строила баррикады, так что полиции для разгона не хватало и потребовалось вмешательство армии. Была ли причастна Германия к июльским событиям в Британии и в России? К волнениям в Ирландии - однозначно. И оружие закупалось, и суда для повстанцев фрахтовались в Германии. Что касается эксцессов в России, то председатель Думы М.В. Родзянко также считал их результатом агитации "несомненно германского происхождения". С ним был согласен и Пуанкаре - возможно, располагавший какими-то данными французских спецслужб. И все же визит французов прошел более-менее гладко. При встрече с дипломатическим корпусом президент Франции намекнул послу Австрии, что "у Сербии много друзей", а посла Сербии успокоил - дескать, может, и обойдется. Но не обошлось. Корабли французской эскадры, с президентом и премьером на борту, отчалили 23.7. И тогда-то австрийцы вручили сербам ультиматум. Дождавшись момента, когда Франция осталась фактически без руководства, а русские не могли с ней проконсультироваться. Кайзер прокомментировал вручение ноты: "Надо покрепче наступить на ноги всей этой славянской сволочи". А Сазонов, узнав о требованиях, сразу сказал: "Это война в Европе".

Сербы это тоже поняли. На ответ было дано всего 48 часов, что заведомо не оставляло времени на дипломатическое урегулирование. Страна начала мобилизацию, а принц-регент Александр обратился к царю, указывая, что время коротко, а требования унизительны: "Мы не можем защититься сами. Поэтому умоляем Ваше Величество оказать нам помощь как можно скорее. Ваше Величество столько раз раньше уверяло в своей доброй воле, и мы надеемся, что это обращение найдет отклик в Вашем благородном славянском сердце". Николай ответил: "Пока остается хоть малейшая надежда на избежание кровопролития, все мои усилия будут направлены к этой цели. Если же... мы ее не достигнем, Ваше Высочество может быть уверенным, что Россия ни в коем случае не окажется равнодушной к участи Сербии".

Правда, и Австрия предпочла бы обойтись без столкновения с Россией, и Бертольд попытался заверить Петербург в отсутствии у Вены "захватнических планов". Кайзера это разозлило, и он написал: "Совершенно излишне! Создается впечатление слабости... Этого нужно избегать по отношению к России." 25.7 Германия начала скрытую мобилизацию - без официального ее объявления рассылались повестки резервистам. А флоту, совершавшему плавание в Норвежском море, кайзер в этот день приказал возвращаться на базы, намереваясь бросить все корабли на Балтику, против России. От Вены немцы требовали начинать боевые действия немедленно, указывая, что "любое промедление можно рассматривать как величайшую опасность вмешательства других держав". Посол в Берлине граф Сечени сообщал: "Нам советуют выступить немедленно, чтобы поставить мир перед свершившимся фактом". 26.7, не дожидаясь ответа на ультиматум, Австрия объявила частичную мобилизацию, а посол в Белграде Гизль получил инструкции - если не будут безоговорочно приняты все пункты, считать это поводом к разрыву отношений.