За все надо платить

– Контракт хотим заключить, – ответил Тарадин. – О Тамаре Коченовой очень хорошие отзывы, в том числе и в части сохранения коммерческой тайны.

– Какие же в милиции коммерческие тайны? – удивилась Диденко, приняв слова Тарадина за чистую монету.

– Расследования экономических преступлений с участием иностранных фирм, например, – пояснил тот с деловым видом.

– А-а-а, тогда конечно.

Они вышли из «Лиры» и молча побрели к машине Тарадина.

– Она что-то знает, – пробормотала Настя, останавливаясь и дожидаясь, пока Тарадин откроет ей дверь изнутри. – Она что-то знает, но молчит.

– Почему вы решили?

– Она слишком поздно спросила, почему мы ищем Тамару. То есть ее это не удивило, поэтому она и не спросила, а только потом спохватилась, что нужно сделать лицо. И еще. Она слишком легко скушала ваше вранье про коммерческие тайны в милиции. Ей хотелось, чтобы мы скорее ушли, поэтому для нее подошел бы любой ответ, даже если бы вы сказали о контактах с инопланетянами, для которых нужен не просто переводчик с немецкого, а именно Коченова. Эта Лариса наверняка что-то знает, но, видимо, Тамара просила ее никому не говорить.

– Не получается, – заметил Тарадин, включая двигатель. – Если Тамара просила не говорить, то она и Саприну не сказала бы. А Саприн, похоже, ее все-таки нашел. Тут что-то другое. Но я с вами полностью согласен, что-то есть. Куда едем?

– В Министерство социальной защиты. Попробуем там поискать.

На поиски человека, который организовывал экскурсионную благотворительную поездку детей-инвалидов по Европе, у них ушел весь остаток дня. Настя с ужасом думала о том, что ничего не сделала за этот день по текущим делам и завтра начальник спросит с нее результат, которого нет. Одна надежда на Короткова, может, он ее прикроет. Если он раздобыл какие-нибудь факты, то ночью она их обдумает и к утру выдаст какое-нибудь решение.

Сотрудницу министерства Андрееву, жизнерадостную толстушку в обтягивающих леггинсах и длинном свитере, они отловили уже вечером, приехав к ней домой. Андреева оказалась матерью троих детей, которых как раз в это время кормила ужином, и визит гостей был совсем некстати, но она сумела ничем этого не показать, приветливо улыбалась и даже предложила Насте и Тарадину поужинать вместе с ними. От ужина они отказались и продолжали неловко топтаться в прихожей.

– Да вы проходите, – энергично уговаривала их Андреева. – Я сейчас детей налажу, все им положу, и мы с вами сможем спокойно поговорить. Проходите, проходите, не стесняйтесь.

Настя первой прошла в маленькую комнату, которая в этой квартире, по-видимому, считалась «большой», потому что все остальные были еще меньше. За ней бочком, стараясь не задевать мебель, протиснулся Тарадин и недоуменно огляделся.

– Господи, как же они живут в такой тесноте! Здесь же повернуться негде.

– Ну, Владимир Антонович, что вы хотите, она работает все-таки не в частной фирме, а в госсекторе. Вы, наверное, уже забыли, какие у государственных служащих зарплаты.

Тарадин поморщился, но ничего не ответил, осторожно умещаясь на краешке дивана. Через несколько минут хозяйка присоединилась к ним.

– Так что вы хотели узнать о Тамаре?

– Все, – улыбнулась Настя. – Расскажите нам, пожалуйста, все, что знаете о ней.

– Не так уж и много, – пожала плечами Андреева. – Во время поездки мы, конечно, постоянно общались с ней, но Тамара была не очень-то разговорчивой. Такая, знаете ли, вся в себе.

– А почему с вами поехала именно она?

– Ее порекомендовало агентство.

Из кухни донесся звонкий голосок:

– Мам, можно я макароны кетчупом полью?

– Нет, Павлик, тебе кетчуп нельзя! – крикнула Андреева и виновато улыбнулась гостям.

– Значит, до вашего обращения в агентство вы о Тамаре Коченовой никогда не слышали? – уточнила Настя.

– Нет.

– Тамара не упоминала, с какими еще агентствами она работает?

– Кажется, нет… Но я, признаться, не обращала на это внимания. Мне это было неинтересно.

На кухне что-то грохнуло и следом раздался визг. Андреева вздрогнула, но с места не двинулась. Теперь уже слышался оглушительный рев.

– Вы не посмотрите, что там случилось? – удивился Тарадин.

– Я и так знаю. С подоконника утюг свалился. Опять Светланка ерзала и крутилась, вот и задела локтем. Это у нас случается через день.

– Но она же плачет. Вдруг ушиблась?

– Если бы ушиблась, она бы не так плакала. Я своих спиногрызов знаю. Это она просто испугалась. Ничего, пусть привыкает, что есть вещи, с которыми нужно справляться самой. Вы спрашивайте, пожалуйста, не обращайте внимания.

– Припомните, может быть, Тамара рассказывала вам о своей работе – куда ездила, где переводила. Конференции, симпозиумы и так далее.

– Да, вы знаете, было такое. Я сказала ей, что мой муж – врач-ортопед, ученик самого Илизарова, а она ответила, что видела Илизарова на международном симпозиуме в Новосибирске, там была целая бригада переводчиков из Москвы. Мы, конечно, больше о талантливом медике говорили, знаете, две бабы собрались – так они будут внешность обсуждать, а не научные проблемы.