За все надо платить

– Ну, если без Каменской – тогда, конечно… – развел руками Виктор. – Тогда все вполне правдоподобно. Может, он и не врет, Тарадин этот. А вы что же, знакомы с Каменской?

– О-о-о, – протянул старик, – это долгая история. Конечно, я с ней знаком, и еще как знаком. Но знаешь ли, как-то односторонне. Я знаю о ней все. А она обо мне – ничего, кроме того факта, разумеется, что я существую. Она даже имени моего не знает.

– Она работает на вас?

– Если бы, – печально вздохнул старик. – Я был бы рад, если бы это было так. Но надежда меня не покидает!

Он лукаво блеснул маленькими острыми глазками и хихикнул. Потом лицо его вновь сделалось серьезным и даже каким-то торжественным, он поднял рюмку и неторопливо допил ликер.

– Каменская – очень хорошая девочка, Витя. Очень хорошая. И если бы мне удалось ее завербовать, это могло бы стать венцом моей деятельности. Я уже стар, не ровен час – умру, а дело нужно передать в надежные руки. Она смогла бы меня заменить. Если бы захотела, конечно. Запомни, Витенька, нет такого человека, которого нельзя завербовать, вопрос только в цене.

– Она так дорого стоит? – удивился тот.

– В понятие «цена» в данном случае я вкладываю не только деньги. Речь идет о хитрости, настойчивости, даже о жертвах, которые неизбежны. Когда я говорю о цене, я думаю о том, сколько труда нужно вложить, и прикидываю, стоит ли желаемый результат этих предварительно рассчитанных затрат. Чтобы получить Каменскую, надо очень постараться, но дело того стоит.

– А вы пробовали?

– Пробовал.

– И неужели не получилось? Быть не может.

– Может, Витя, может. С первого раза не получилось. Но я рук не опустил. Я же сказал, надежда меня не оставляет. Садись ей на хвост – и двадцать четыре часа в сутки в восемь глаз. Ты понял?

– Я понял, Арсен. А Тарадин? С ним что делать?

– То же самое – наблюдать. Очень желательно было бы узнать, о чем они с Каменской разговаривают. Это прояснило бы ситуацию. До тех пор, пока она не прикасается к убийству армянки, она не опасна. Но она и не должна к нему прикоснуться. Убийство самое обыкновенное, армянка самая рядовая, дело возбудили в округе, в нем же оно и останется, на Петровку не попадет. Петровка не занимается такой ерундой. Ты вот что сделай, Витенька. Навести-ка наших девушек из «Лиры», Танечку и Ларочку. Узнай, не появлялась ли там Каменская. Если нет – значит, тревога ложная. Прямо с утра завтра и поезжай, цветочки купи, конфет по коробочке. Да что я тебя учу, сам все знаешь.

– Конечно, Арсен, я все сделаю.

* * *

Плохо, конечно, что пришлось убивать эту армянку Карину, думал Арсен, лежа без сна в постели рядом с мирно похрапывающей женой. Но ничего не поделаешь, уговорить ее не смогли. Она только что похоронила мужа и была вообще не в себе, не понимала, чего от нее хотят и почему и о чем она должна молчать. Она прекрасно помнила, куда и зачем уехала Тамара Коченова. То есть она помнила, что Тамара от ее предложения отказалась, но потом ей позвонили из «Интернефти» и поблагодарили за красивую молодую переводчицу. Карина Мискарьянц была самым прямым звеном, через которое люди, разыскивающие Тамару, могли выйти на «Интернефть». И вопрос с Кариной нужно было решить во что бы то ни стало.

Арсену рассказывали, как она сидела на диване, вся в черном, с окаменевшим лицом и мертвыми пустыми глазами. Человек, посланный Арсеном, долго пытался с ней договориться.

– Вы можете мне обещать, – говорил он, – что никому никогда не повторите то, что сейчас сказали мне?

– Что? – спрашивала Карина. – Вы о чем?

– Я о Тамаре, о Тамаре Коченовой.

– Что не говорить?

– Не говорить о том, что она подписала контракт с «Интернефтью».

– Почему не говорить? – тупо переспрашивала она, глядя куда-то в окно.

– Потому что я вас об этом прошу. Более того, я вам за это заплачу хорошие деньги. Вы меня понимаете, Карина?

– А? – откликалась она. – Мне не нужны деньги. Мне нужен Герман. Уйдите, пожалуйста.

– В вашей фирме, в «Лозанне» кто-нибудь знает, что вы искали Тамару, чтобы связать ее с «Интернефтью»?

– А? Что? Нет, я не знаю. Я не помню. Уйдите, пожалуйста.

И так битых два часа. Когда стало понятно, что толку от переговоров не будет, решение пришло само собой. Человек, исполнявший это решение, не особенно беспокоился о своих следах – накануне поминали девять дней, как умер муж Карины, и в квартире побывало без малого человек пятьдесят: многочисленные родственники, друзья и сослуживцы покойного, соседи по дому, подруги самой Карины. Пойди-ка разбери, где следы гостей, а где – преступника.