За все надо платить

Кили знала, что в семье Уиверов к психоанализу относятся с предубеждением. Неужели Уиверы никогда не пытались найти консультанта для Прентиса со всеми его проблемами?

Словно прочитав ее мысли, Бетси продолжала:

— Прентис какое-то время ходил к психоаналитику. — Она покачала головой. — Ему не помогло. Он просто не смог найти свою дорогу.

Кили задумчиво кивнула. Ей пришло в голову, что целая человеческая жизнь уместилась в этих простых словах. Она не хотела такой судьбы для своего сына.

— Знаете, — сказала она вслух, — мне, пожалуй, пора домой. Надо уложить Эбби и проверить, как там Дилан.

Эбби в этот момент добралась до кресла, в котором сидела Бетси, и теперь дергала ее за штанину легких спортивных брюк. Бетси наклонилась и погладила ее по головке.

— Она такой ангелочек! Прелестная девочка.

«Ей так и не суждено было стать бабушкой, — подумала Кили, — и она до сих пор об этом тоскует».

— Но мы ведь еще сюда вернемся, правда, солнышко? — сказала Кили, собирая вещички Эбби.

В эту минуту в кабинет вошел Лукас.

— В чем дело? — воскликнул он. — Уже уходите?

— Нам пора, — улыбнулась Кили. — Бетси, спасибо вам большое за чудесный вечер.

Старая женщина добродушно закивала.

— Прости меня, дорогая, что я не встаю. Суставы у меня совсем уже не те…

— Я их провожу, — сказал Лукас.

Он наклонился, чтобы поднять Эбби, но девочка увернулась, захныкала и бросилась к матери.

— Кое-кому пора спать, — заметила Кили, поднимая дочку. — Еще раз спасибо, Бетси.

Она помахала Бетси ручкой Эбби и пошла за тяжело хромающим Лукасом через холл на веранду, выходившую на широкую лужайку. На небе не было видно ни звездочки, луна светила в тумане тусклым, размытым пятном.

— Ну, дальше уж мы сами справимся, — сказала Кили.

— Не говори глупостей, — отрезал Лукас. — Я настаиваю.

Кили поняла, что спорить с ним бесполезно. Они молча прошли по дорожке к ее машине, оставленной на подъездной аллее. Лукас любезно открыл перед ней дверцу. Пока Кили пристегивала Эбби к сиденью, он снова заговорил:

— Кили, послушай… Завтра я пойду к Морин Чейз и поговорю с ней. Я уверен, что сумею заставить ее отступить.

Кили выпрямилась.

— Я уже пыталась, Лукас. Знаю, вы велели мне этого не делать, но я не могла поступить иначе. Она ничего не пожелала слушать.

Лукас нахмурился.

— Может, мне больше повезет.

— От души на это надеюсь. Я очень боюсь, что Дилан не захочет вернуться в школу, когда пройдет срок. Вы же знаете, как дети впечатлительны. Они думают, что все на них смотрят и шепчутся у них за спиной. А теперь… когда окружной прокурор и газеты говорят, что он сделал это нарочно… это уж слишком.

— Не принимай близко к сердцу, — решительно проговорил Лукас. — Морин только того и надо. Скоро все это утихнет.

«Верно, — подумала Кили, захлопывая дверцу машины. — Каждая буря рано или поздно утихает. Но она может оставить за собой страшные разрушения».

К тому времени, как они добрались до дому, Эбби уже крепко спала. Кили осторожно извлекла ее из машины и отнесла в дом. Открыв дверь, она хотела позвать Дилана, но побоялась разбудить Эбби. Она заглянула в кухню, в столовую, в гостиную, но его там не было. Телевизор был выключен — значит, он у себя наверху. Кили прошла по коридору в детскую, при свете ночника ей удалось переменить подгузник и переодеть девочку в пижамку, не разбудив ее. На минуту она застыла, прижимая к себе дочку, вдыхая чистый, сладкий запах невинности, запах детства. Потом она неохотно уложила девочку в кроватку, укрыла ее и на цыпочках вышла из комнаты, оставив дверь чуть приоткрытой.

«Так, — подумала она, — теперь Дилан».

Подойдя к подножию лестницы, Кили негромко позвала его, но он не ответил. Она нетерпеливо взбежала по ступенькам и направилась по коридору в его комнату в полной уверенности, что он там — лежит на постели, слушает музыку через наушники, — но, открыв дверь, убедилась, что в комнате его нет.

Сердце у нее упало при мысли о том, что он все-таки нарушил ее запрет. Наверняка пошел к Джейку, а ведь он наказан, исключен из школы! Это же не каникулы! «Что ж, — подумала Кили, — хватит с ним церемониться, хватит его жалеть, хватит ему верить». Она испугалась собственных мыслей. Ее страшило это открытое противостояние, ей казалось, что она теряет контроль над ситуацией. «Хорошо, что удалось назначить встречу с психоаналитиком на завтра, — сказала она себе. — Я одна не справляюсь. Мне нужна помощь».

Уже совершенно ни на что не надеясь, Кили на всякий случай заглянула в гостевые спальни на втором этаже, но и там Дилана не было. Она спустилась вниз, проверила кабинет и заднюю веранду. Никого. Тогда она вернулась в гостиную и набрала номер Эмблеров. После четвертого звонка Сьюзен сняла трубку.

— Сьюзен, это Кили Уивер, — торопливо проговорила Кили. — Дилан у вас?

— По-моему, нет. Минуточку, я сейчас проверю. — Кили услышала в трубку, как она разговаривает с Джейком. Потом Сьюзен вернулась к телефону. — Нет, его здесь нет.

— Я ему шею сверну! — пригрозила Кили. — Когда он ушел? Он сказал, что идет домой?

— Кили, я не уверена, что правильно вас понимаю. Его здесь сегодня вообще не было.