За все наличными

В автомагазине на подиуме стояли четыре машины, и все европейские -две немецкие, одна итальянская и одна французская, "рено". Посетителей в этот час еще не было, а праздные зеваки во Франции в дорогие магазины не заглядывают, там вообще не принято без особой нужды слоняться по торговым заведениям, тем более таким, как "Себастьян". Кажется, не пришли даже все служащие автосалона, лишь одинокий человек в синей фирменной курточке "Себастьяна" протирал переднее стекло у белого "порше". Едва Карлен распахнул входную дверь, в глубине магазина раздался мелодичный звук колокольчика, так обычно подается сигнал, что в зале появился его величество клиент. Человек в униформе оставил "порше", снял перчатки, в которых протирал стекло, и двинулся навстречу Карлену, изобразив улыбку на лице. Выходило, что приступать к делу следовало прямо с порога.

Поздоровавшись, продавец, чувствуя в Карлене солидного покупателя, вежливо спросил:

— Чем могу быть полезен? Какая вам нужна машина: европейская, американская, японская? У нас широчайший выбор. Не обращайте внимания на подиум — площадь магазина не позволяет выставить даже супермодели, новейшие образцы.

— О да, "Себастьян" не нуждается в рекламе, — с такой же улыбкой ответил Татлян. — Но я сегодня пришел не за машиной. Я по другому делу, пожалуйста, помогите... — и, достав из-за пазухи заготовленный журнал, распахнул на нужной странице и протянул его служащему.

Тот, мгновенно утратив к посетителю интерес, нехотя наклонился, но, увидев знакомое лицо шефа и интерьер своего магазина, заулыбался на всякий случай снова.

— Да, это наш магазин, а на снимке главный менеджер "Себастьяна", -сказал он и вопросительно глянул на посетителя, давая понять, что свободным временем на пустопорожние разговоры не располагает.

— Я репортер светской хроники, — поняв его красноречивый взгляд, стал объяснять Карлен. — Пишу о жизни "новых русских", заполнивших Европу и Америку, да и весь свет. Тема вызывает у читателей громадный интерес. Не могли бы вы подсказать мне адрес этой мадам, купившей такой роскошный кабриолет "мазерати"? Я полагаю, что эта эффектная женщина достойна эксклюзивного интервью, а не только снимка в русском журнале без всяких комментариев. Уж больно хороша и элегантна, особенно за рулем такой красавицы, — машину она, наверное, подбирала под цвет своих прекрасных волос...

Последнее замечание несколько рассмешило продавца, но он вдруг, вероятно вспомнив про свои обязанности, жестко сказал:

— Извините, мсье, мы не вправе давать какую-нибудь информацию о своих покупателях, тем более о таких богатых, — и, считая разговор оконченным, сделал шаг в сторону "порше".

— Но я же журналист, вот мое корреспондентское удостоверение, -попытался вновь завладеть вниманием служивого человека Карлен, хотя заранее знал, что таким и будет ответ.

Однако форсировать события было нельзя. Если продавец не поверит, испугается — в Париже, как и в России, аферистов хватает, — он не только не поможет, а доложит руководству магазина о домоганиях прессы. А те могут позвонить покупательнице, такими клиентами на Западе не разбрасываются и услужить им — значит, закрепить доверие на будущее: кто живет одним днем, редко выигрывает.

Человек в униформе чисто из вежливости глянул на настоящее репортерское удостоверение, подтверждавшее, что перед ним корреспондент "Лос-Анджелес таймс", и тут Татлян пустил в ход домашнюю заготовку: словно замявшись, сменив тональность разговора, просительно сказал:

— Пожалуйста, помогите, у меня горит важный репортаж. От его успеха зависит моя карьера... — и протянул тому три сотенные купюры долларов.

Продавец, как-то быстро, воровато зыркнув по сторонам, взял адресованные ему деньги и, спрятав их в нагрудный карман, уже по-отечески мягко ответил:

— Так сразу бы и сказали... Помочь молодому человеку в работе, в карьере — дело святое. Но и вы должны войти в мое положение. Что не положено — то не положено. Так что в любом случае я вам ничего не говорил, имейте это в виду... — Предупредив настырного клиента, он направился к служебной стойке, достал из сейфа толстую бухгалтерскую книгу, где, видимо, велся какой-то учет, и быстро, поглядывая на входную дверь, надиктовал Карлену адрес и телефон владелицы "мазерати". Искренне поблагодарив его, Карлен тут же выпорхнул из "Себастьяна" — ему, как и продавцу, свидетели были ни к чему.