За все наличными

В углу бара негромко звучала хорошо знакомая Карлену джазовая музыка -попурри из танцевальных шлягеров двадцатых годов в исполнении оркестра Глена Миллера.

— Любите джаз? — любезно спросил Карлен бармена по-английски.

— А что? — почему-то настороженно, вопросом на вопрос ответил человек за стойкой.

— Я американец, и приятно услышать во Франции первоклассный джаз...

— Я француз, но не меньше вашего люблю джаз, именно довоенного периода, когда царствовали большие биг-бенды, как Миллер например, -подтвердил меломан догадку Татляна.

Карлен был в хорошем настроении и, как когда-то Тоглар за этой же стойкой, предложил бармену выпить по рюмочке редкого французского коньяка. Вероятно, это было просто совпадение, но он указал на ту же самую коллекционную бутыль безумно дорогого напитка и попросил чуть прибавить громкость в динамиках испанской "Риохи" с хай-эндовским звучанием.

Они просидели в баре с Беатрис чуть больше сорока минут, прежде чем в холле появилась Натали в сопровождении мсье Робера — судя по одежде, он вышел проводить ее только до машины. Так оно и оказалось, и, пока они прощались с поцелуями у "мазерати", Карлен с Беатрис уже сидели в своей машине с включенным мотором. "Мазерати" не повернула обратно к дому, как рассчитывал Карлен, а двинулась вперед, и скоро стало ясно, что Натали, видимо, решила пройтись по магазинам на Елисейских полях, только долго не находила места для порковки и наконец заехала на платную стоянку у небольшого отеля. Карлен, дав ей отойти на несколько шагов, пошел следом за молодой женщиной. Беатрис осталась в машине, теперь в дело вступал сам репортер светской хроники.

По тому, как Натали с восторгом рассматривала яркие витрины, заглядывала почти в каждый престижный бутик или салон по пути, Карлен понял, что она еще не очень хорошо знает Париж, не привыкла к нему, но ей доставляет удовольствие знакомиться с городом вот так, самой, на ощупь. Интересно было наблюдать за женщиной со стороны: иногда что-то явно провинциальное проскальзывало в ее движениях, неожиданной суетливости, но она это чутко улавливала, словно обладала боковым зрением, и старалась вовремя поправиться. В такие минуты становилось очевидным, что она самостоятельная, богатая женщина, которая знает, чего хочет в жизни, понимает всесильную власть денег. Хотя Натали была в туфлях на высоких каблуках, шла она быстро, энергично, с каким-то особым изяществом, словно заранее готовила себя к подиуму, и ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. Она ушла от припаркованного "мазерати" довольно далеко, и чем дальше удалялась женщина от стоянки отеля, тем больше радовался Карлен. Рано или поздно "шпильки" дадут о себе знать, и она обязательно зайдет в одно из ближайших уютных и дорогих кафе на Елисейских полях или даже в ресторан, чтобы перевести там дух, дать отдых натруженным ногам. Вот тогда-то наступит для него подходящий момент: он подсядет к ней, расслабленной, уставшей, и задаст свои "неприятные" вопросы.

Попался ей на пути и изысканный салон "Эрмес", конкурент всем известным домам моды, где она и сделала первые покупки. "Эрмес" знаком всем модницам мира своими знаменитыми шелковыми платками-каре, и Натали тщательно отобрала их сразу четыре, а один, в красно-вишневых тонах, тут же, у зеркала, повязала на шею — получилось необычайно элегантно. "Эрмес" славен и аксессуарами для светских дам, и она купила в другом отделе зонт-трость из плотного набивного шелка с изящно выгнутой ручкой из редкого черного, хорошо отполированного дерева. "Это дерево используют резчики, скульпторы, растет оно лишь на севере Африки и обладает такой плотностью, что тонет в во-де, -любезно пояснил покупательнице консультант, сопровождавший Натали по магазину. — А такие зонты у "Эрмеса" — изюминка сезона", — уточнил он. Сделанные Натальей покупки обрадовали не только продавцов салона, но прежде всего Татляна — представлялся шанс увидеть самому, какими деньгами она будет оплачивать чек. В "Эрмесе" было немало товаров и для мужчин, и, как только Наталья отобрала каре, Карлен тоже решил приобрести несколько шелковых шейных платков для себя и в подарок Крису с Абреком — неудобно было возвращаться из Парижа с пустыми ру-ками, они о нем никогда не забывали и дарили очень дорогие и изысканные вещи. В тот момент, когда Наталье упаковывали платки и она раскрыла сумочку, чтобы расплатиться, за ее спиной у кассы встал и Карлен. Одного его наметанного взгляда было достаточно, чтобы определить: толстая пачка долларов, которую достала Наталья, была из той самой серии, что и ожидал увидеть Карлен, — фальшивки.