За все наличными

— Перекрашу под гражданский цвет, выкину этот контейнер, установлю мягкие сиденья, и летай на здоровье — хоть с пассажирами, хоть с грузом! -с жаром выложил свои прожекты Леха, похожий на горца и такой же азартный по части того, к чему прикипала его душа.

Тогда Самурай вынул из кармана два плана усадьбы, вычерченные Тогларом на компьютере, и, протянув один из них Лехе, сказал:

— Вот план объекта... Если ты предложишь лучший вариант, как без шума и пыли вывезти отсюда груз, машина твоя! Я попрошу шефа об этом. — Отдав другой чертеж Неделину, Кольцов сказал: — Это, конечно, шутка, но надо продумать, как нам взять эту усадьбу, ведь у "чехов" на стволах глушителей нет, и, если они жахнут, нам тут же могут перекрыть выход — самооборона у них отлажена не хуже, чем в Кремле. А что касается машины, Леха, раз она тебе глянулась, я поговорю с шефом, может, и получишь ее в подарок. Я был сегодня у него дома, мужик он не бедный и не жлоб. Но за лоха его держать не стоит — сегодня он шесть моих вариантов отклонил, ценит жизнь, и свою, и нашу.

Из автомастерской Самурай уехал вместе с Неделиным, они поужинали в ресторане Дома писателей, в Дубовом зале, где у Картье была назначена деловая встреча, занявшая минут десять, а уж потом Славик отвез его домой, в Солнцево, где он снимал однокомнатную квартиру. Время они даром не теряли, даже в ресторане за столом обсуждали все тот же план, над которым в эти же минуты ломал голову и Леха.

Когда Самурай поднялся к себе пешком на пятый этаж — лифт почему-то не работал третий день, — дома его ждал сюрприз... Квартира была перевернута сверху донизу, даже кое-где вскрыты полы, вентиляционная отдушина в ванной вырвана с мясом — рылись люди, знавшие толк в сыске. Герман сразу бросился к хозяйскому гардеробу — он снимал квартиру вместе с мебелью, — там висела кожаная куртка, а в кармане аванс, полученный от Тоглара. Куртка была на месте, деньги тоже. В первый миг он обрадовался, но, просчитав что к чему, насторожился. Было ясно, как день, что искали не деньги. Тогда что же? И тут его осенило... Кто-то, выкравший Гнома у Хавтана и расстрелявший при этом четверых, видимо, вычислил, что бумаги Шкабары могут быть у тех, кто его задерживал. И он оценил свою предусмотрительность. Бумаги Шкабары он не держал при себе, а давно отнес в дом к родителям, в Люберцы, чтобы они случайно не попали на глаза Леночке. Да, не только жестокий, но и неглупый человек, подумал Самурай о похитителе Гнома, ведь он догадался о том, до чего не могли додуматься ни Хавтан, ни следователь Самойлов. И Кольцов тут же решил, что если из Чечни он вернется с миллионом, то будет искать этого человека, перевернувшего вверх дном его квартиру, и войдет с ним в долю. "Вроде пошла светлая полоса в жизни", — заключил Кольцов и отправился спать — на завтра у него была назначена встреча с Тогларом, уже были готовы документы, и он должен был глянуть на них милицейским глазом. 7

Аргентинец тоже участвовал в подготовке похода в Чечню, был связным между троицей бывших спецназовцев и Тогларом, не раз заезжал в мастерскую, видел, как на глазах преображался неказистый, но надежный "УАЗ". И он отдал должное сметке своего друга — с такой машиной можно идти на любое дело, ход придуман что надо. Правда, можно использовать этот трюк только раз -засветишься основательно. Встречаясь с Тогларом почти каждый день, Городецкий думал: вот-вот представится случай, и он, прямо или косвенно, намекнет другу, что за ним будет хвост, и даже опишет "лендровер" Македонского. Но дни таяли, отбытие десанта в Чечню приближалось, а он так и не смог выбрать подходящий момент — то одно мешало, то другое, но больше всего малодушие. Порою ему казалось, что все разрешится само собой... Он часто вспоминал погибшего Борю-киллера, вот когда снова нужен был минер. Аргентинец готов был совершить новое покушение на Македонского, но боялся что-нибудь предпринять, полагая, что за ним установлен плотный догляд. Правда, для очистки совести, когда машина была уже совсем готова и ее собирались продемонстрировать Тоглару, Аргентинец, отведя Самурая в сторону, сказал ему, смущаясь:

— Гера, не бери меня на смех и не передавай то, что я сейчас тебе скажу, Константину Николаевичу. — Самурай приложил руку к груди — мол, какой разговор, я — моги-ла. — Я человек очень суеверный, а Тоглар всегда подтрунивает надо мной по этому поводу... Сегодня видел плохой сон... Как будто за вами на трассе увязалась какая-то машина, черный иноземный джип... Они вроде пронюхали, что вы за золотом в Чечню едете, и ждут часа, чтобы отнять у вас добычу. Их в машине трое... Да, кажется, трое... Потом... не помню, что потом... наверное, я проснулся...

— Да, такой сон на дорогу рассказывать шефу не годится. Дурная примета, может настроение испортить, — согласился Самурай. — Спасибо, я учту это и буду осторожен. Чем черт не шутит, ведь кто-то видит тут, в мастерской, какая машина готовится, ежу понятно, что не девушек катать...