За все придется платить

В небо появилась первая звезда. В одновремя с ней вспыхнул и первый костер, за ним еще один и еще. Три высоких костра, сжигали все плохое, что накопилось за год в доме. Горели старые сломанные вещи, горели плохие мысли, очищались сердца. Настало время очистить, священным огнем и души. Пары, взявшись за руки в отчаянном прыжке преодолевали пламя. На той стороне костра, перепрыгнувшие, стояли совсем другими людьми. В глазах появлялась грусть и чистота.

–Хочешь прыгнуть?

Сзади Марины стоял Павел.

–Я боюсь!

–Ты будешь со мной.

Он протянул ей руку, она вложила в нее свою. Мужчина крепко сжал маленькую ладошку и притянул девушку к себе. Он поднял ее на руки и глядя в глаза, побежал. Мир замер, ничего не слышала и не видела Марина. Ее рука обхватывала сильную шею, а ладонь лежала на груди человека, с которым ничего не было страшно. Миг, и их лицо осветило пламя. Марина представила себе, что благословение должно быть именно таким. Он прижимал ее талию к себе и продолжал смотреть глубоко в глаза цвета расплавленного свинца. Ближе и ближе, вот она почувствовала на своих губах, легкое прикосновение, почти невесомое….

–Колеса! Гой! Колеса!

Раздавшийся рядом вопль, разрушил магию огненного прыжка. Марина отпрянула, и нервно поправив венок, поторопилась в укрытие. Все равно, куда лишь бы подальше от нахлынувших чувств. Хотя она уже знала, от них никуда не скрыться.

Гуляющие свистели, кричали и показывали пальцами. С вершины холма катились «огненные солнца». Подожженные колеса, ярко пылали в темноте. Они неслись, вниз оставляя за собой огненный след. Коснувшись воды обиженно зашипели и погасли.

Последнее колесо скрылось в воде, оповестив всех как они были несправедливы, долгим «шшш».

Люди молчали. Они смотрели на воду и на проснувшуюся луну. Большая, круглая, сияющая монета полной луны, отражалась в реке, словно умывалась. Девушки сняли венки, и зажгли свечи. Длинной вереницей потянулись они к воде. В молчании, или полушепоте, чтобы не спугнуть судьбу, освещая свой путь дрожащими свечами, чтобы судьба увидела именно этот венок.

Склонившись к черной воде, один, другой, венки начали свое дело в великом таинстве предсказании судьбы. Парни и девушки некоторое время шли вслед за венками, а потом Марина заметила, что остались только девушки.

Она смотрела в темный лес и хотела увидеть Павла, но его нигде не было. Тогда она пошла на поляну. Не многие болтали у стола, со стороны деревни слышались звуки, призванные напугать кого-то, девушки, сидя у костра гадали по руке. Среди них Марина увидела Фросю.

–Фрося, ты не знаешь где Павел?

Веселая Фрося подмигнула и ответила: «А они с Люблянкой пошли папоротник цветущий искать». Сидевшие рядом так и прыснули от смеха.

«Папоротник! Какой к лешему папоротник! Глупая! Глупая! Где мой венок! Не хочу, не верю!» Марина побежала к реке. На берегу никого не было, но одиночество не пугало, Марина не замечала, ни темноты, ни тишины, она ясно чувствовала злость, откуда-то появившуюся в самом сердце. У нее было одно желание вытащить венок из воды, и никогда не вспоминать о тех языческих глупостях, которые она творила сегодня. Она удалялась от людских голосов дальше и дальше, пока они совсем не стихли. Уже было, отчаявшись найти проклятый глупый венок, девушка хотела возвращаться, как вдалеке, но у самого берега, замигала пламя свечи. Марина побежала на этот маленький маячок. Это был ее венок. Вот и цветочки, которые так не понравились Любляне «кукушкины слезы». Марина потянулась к венку, но он немного отплыл, повинуясь легкой ряби. Еще потянулась и снова венок отплыл. Взявшись за ближайшую ветку, Марина, во чтобы то ни стало, решила достать этот бессмысленный символ веры в чушь. Пальцы ее коснулись пушистого колоска, как из воды выскочила тонкая, длинная рука. Она сомкнула холодные когтистые пальцы над запястьем Марины и стала тянуть девушку в воду. Отчаянно сопротивляясь, Марина не выпускала ветку из руки.

–Помогите! Паша помоги!

Над бурлящей водой показалась голова, облепленная мокрыми волосами, маленькие сверкающие глазки сверлили жертву. Пятерня русалки, покрытая слизью, перехватила руку Марины и сомкнулась на том самом месте, где больно пульсировал оберег. С воплем досады, водяная тварь выпустила Марину, и скрылась в воде, хлопнув по поверхности хвостом.

–Раздолбанный нэтблок.

Марина очнулась в домике доктора. Кузьма Прокофич суетился у печи, готовил чайник. А у дивана, на которой лежала Марина сидел староста, он держал рук Марины и печально смотрел в бледное лицо девушки.

–Очнулась!

–Нус! Прекрасно.– док светил в глаза Марине маленьким фонариком.– Сколько пальцев?

–Два.

–Хорошо. Мариночка, сесть сами сможете? Я послушаю.

Холодный стетоскоп быстро передвигался по, и без того, холодной спине.

–Прекрасно. Поспите, отдохнете и все будет пре-кра-сно.

–Что ты там дела одна?

–Тебя искала.

Павел улыбнулся и поцеловал руку Марины.