За вуалью

Ну же. Прошу.

Прошу.

Но почему — то в моей голове оставался разум. Он заговорил:

— Нам нужен презерватив? — выдохнула я. Потому что с Диллоном я всегда его использовала.

Он почти рассмеялся, его губы были в дюймах от моих.

— Поверь, не нужен, — с другим парнем я бы не поверила. Но он не сочинял. И эта спальня была далеко от реальности, и Джей не был просто парнем. Он был едва человеком, сверхъестественным, так что не оплодотворит меня.

Я расслабилась, скользнула ладонями по его твердой спине к его попе, невероятно круглой и твердой. Я сжала его там и потянула к себе.

Его глаза пылали, он смотрел мне в глаза. Связь между нами обжигала.

— О, роскошное создание, — прошептал он.

А потом толкнул, хрипло зашипев. Он дразнил, вышел из меня и дальше дразнил.

— Прошу, — скулила я, не могла сдерживать ненасытное желание.

Он снова зарычал, как зверь, вошел быстро, с силой, и я не могла дышать. Он был тяжелым, твердым и таким толстым, что, когда его бедра задели мои, мне было почти больно.

Но потом боль растаяла, мое тело раскрылось для него, и его бедра идеально соединялись с моими с каждым толчком, ощущение нашего соития в идеальной гармонии усиливало мой голод. Он был воздух, и я глотала его, он был мне нужен, чтобы выжить.

Он громко пыхтел, пот лился с его лба, и я видела, что он сдерживался, хоть и предупреждал меня. Я впилась ногтями в его задницу и простонала:

— Джей. Сильнее. Грубее, — чтобы подстегнуть его. — Дай мне всего себя.

Это сработало.

Что — то в нем сорвалось, дверца клетки открылась, и вырвался дикий зверь.

Он набросился на меня с яростью, сжал мои бедра ладонями, как тисками, удерживая на месте, и кровать билась о стену. Где — то в комнате упала картина и разбилась. Простыни комкались за мной.

Есть занятие любовью, а есть голый секс. Я не знала последнее до этого момента, и что — то треснуло во мне, вырвался мой дикий зверь. Бессмертный и чистый.

И я была порабощена.

Я была такой же хищной, отчаянной и безумной.

Мои ногти скользнули по его спине, царапая до крови, и он прикусил мою шею так, что кожа порвалась. Мы были потными бешеными зверями, что врезались друг в друга в диком темпе.

Он схватился за изголовье кровати, подтянул нас, чтобы мы не упали, и я смотрела огромными глазами, как он навис надо мной, напряженный, блестящий от пота. Его лицо было чистой решимостью, он не унимался во мне.

Он мог оторвать изголовье, я успела подумать об этом, а потом мозг стал резиновым, мир заполнило тепло. Тело было близко к пику, и я замерла на миг перед падением, все во мне полыхало.

Еще. Еще. Еще.

Я притянула его ближе, впилась в него, требуя разрядки.

Дальше…

Я была искрой на фитиле. Я не могла управлять телом. Перед тем, как закрыть глаза, я увидела Джея. Он смотрел на меня в потрясении, может, с гордостью, будто видел то, чего не видели многие люди, будто это был метеоритный дождь на закате или рассвет на Эвересте. Он смотрел на меня, как на самое красивое в его жизни, как на то, что было его и всегда таким будет.

Оргазм стал сильнейшим, я закрыла глаза, по мне текла раскаленная лава, зажигая мою душу, и мои ноги дрожали, тело сотрясалось, и я была разорвана. Я была уверена, что мои куски были повсюду, что я взорвалась огненным конфетти.

Джей издал хриплый крик и забился сильнее. Воздух трещал между нами, время будто замедлилось. Может, оно действительно замедлилось. Я видела и ощущала все, что он делал со мной, удивительно четко, а комната стала размытой, сияние окружило нас.

Я смотрела на Джея, он кончал в безумном ритме толчков, наверстывая упущенное время. Он удивленно смотрел на меня, будто его застали врасплох, а потом выгнул шею. Нечеловеческий рев вырвался из его рта, смягчился до стона.

Страннее всего было то, что я ощутила, как он кончил, как наполнил меня жаром и звездами, пропитавшими каждый дюйм меня. Ощущение было сверхъестественным, как он сам.

Его толчки замедлились и утихли, он сжимал изголовье, опустил голову, пот капал на мою грудь. Он опустился, уперся локтями по бокам от моей головы, хрипло дыша.

Мы не говорили. Не ртами.

Мы говорили глазами, его взгляд был таким нежным и восторженным, что я почти плакала.

Мы говорили руками, мои пальцы ласкали его мокрую спину, его большие пальцы убрали волосы с моего лица.

Мы говорили губами, он прижался к моим, нежно, сладко, но все еще жадно.

Мы говорили телами, он оставался во мне, пульсируя, и я обвила ногами его пояс. Он почти затвердел снова.

И нам больше не нужно было ничего говорить.

Мы перевели дыхание. Пот остыл.

И мы начали заново.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Я всегда закатывала глаза от обложек «Космополитана», где обещали «Обалденные оргазмы ночью», или когда девушки хвалили парня в постели. Я думала, что весь мир врал мне, ведь я Диллоном секс не срывал мне крышу. А вот ему было хорошо.