За Землю Русскую!

Между тем немцы вступили в область Новогородскую, обложили данью вожан и построили крепость на берегу Финского залива, в Копорье, чтобы утвердить свое господство в нынешнем Ораниенбаумском уезде; взяли на границах Эстонии российский городок Тесов и грабили наших купцов верст за 30 до Новгорода, где чиновники дремали или тратили время в личных ссорах.

Народ, видя беду, требовал себе защитника от Ярослава Всеволодовича и признал второго сына его, Андрея, своим князем; но зло не миновалось. Литва, немцы, чудь опустошали берега Луги, уводили скот, лошадей, и земледельцы не могли обрабатывать полей. Надлежало прибегнуть к герою Невскому; архиепископ со многими боярами отправился к Александру; убеждал, молил князя и склонил его забыть вину Новгорода.

1241 г. Александр прибыл, и все переменилось. Немедленно собралось войско: новгородцы, ладожане, карелы, ижорцы весело шли под его знаменами к Финскому заливу; взяли Копорье и пленили многих немцев. Александр освободил некоторых, но вожане и чудские изменники, служившие неприятелю, в страх другим были повешены.

1242 г. Знаменитая отчизна святой Ольги также скоро избавилась от власти предателя Твердила и чужеземцев. Александр завоевал Псков, возвратил ему независимость и прислал в Новгород скованных немцев и чудь. Летописец ливонский сказывает, что 70 мужественных рыцарей положили там свои головы и что князь новгородский, пленив 6 чиновников, велел умертвить их.

Победитель вошел в Ливонию, и когда воины наши рассеялись для собрания съестных припасов, неприятель разбил малочисленный передовой отряд новгородский. Тут Александр оказал искусство благоразумного военачальника: зная силу немцев, отступил назад, искал выгодного места и стал на Чудском озере [5 апреля 1242 г.]. Еще зима продолжалась тогда в апреле месяце, и войско могло безопасно действовать на твердом льду.

Немцы острою колонною врезались в наши ряды; но мужественный князь, ударив на неприятелей сбоку, замешал их; сломил, истреблял гемцев и гнал чудь до самого темного вечера. 400 рыцарей пали от наших мечей; пятьдесят были взяты в плен, и в том числе один, который в надменности своей хотел пленить самого Александра; тела чуди лежали на семи верстах.

Изумленный сим бедствием, магистр ордена с трепетом ожидал Александра под стенами Риги и спешил отправить посольство в Данию, моля короля спасти Рижскую Богоматерь от неверных, жестоких россиян; но храбрый князь, довольный ужасом немцев, вложил меч в ножны и возвратился в город Псков. Немецкие пленники, потупив глаза в землю, шли в своей рыцарской одежде за нашими всадниками.

Духовенство встретило героя со крестами и с песнями священными, славя Бога и Александра; народ стремился к нему толпами, именуя его отцом и спасителем. Счастливый делом своим и радостью общею, сей добрый князь пролил слезы и с чувствительностью сказал гражданам: «О псковичи! Если забудете Александра; если самые отдаленные потомки мои не найдут у вас верного пристанища в злополучии, то вы будете примером неблагодарности!» – новгородцы радовались не менее псковичей, и скоро послы Ордена заключили с ним мир, разменялись пленными и возвратили псковских аманатов, отказавшись не только от Луги и Водской области, но уступив Александру и знатную часть Летгаллии.

1243–1245 гг. В сие время литовцы разбили Ярослава Владимировича, который, оставив немцев, с изволения Александрова начальствовал в Торжке. Соединясь с тверскою дружиною, Ярослав гнался за хищниками до Торопца, где они считали себя уже в безопасности, овладев крепостью; но герой Невский приспел, взял город, истребил их всех, одних на стенах, других в бегстве, и в том числе 8 князьков литовских.

Совершив подвиг, Александр отпустил войско, ехал с малочисленною дружиною и вдруг увидел себя окруженного новыми толпами неприятелей – ударил неустрашимо, рассеял оные, благополучно возвратился в Новгород. Одним словом, Александр, в несколько дней, семь раз победил литовцев; воины его, ругаясь над ними, привязывали пленников к хвостам конским.

Сии частные успехи не могли переменить общей судьбы россиян, уже данников татарских. Батый, завоевав многие области польские, Венгрию, Кроацию, Сервию, Дунайскую Болгарию, Молдавию, Валахию и приведши в ужас Европу, вдруг, к общему удивлению, остановил бурное стремление монголов и возвратился к берегам Волги. Там, именуясь ханом, утвердил он свое владычество над Россиею, землею Половецкою, Тавридою, странами кавказскими и всеми от устья Дона до реки Дуная.

Никто не дерзал ему противиться. Государи старались смягчить его смиренными посольствами и дарами. Батый звал к себе великого князя. Ослушание казалось Ярославу неблагоразумием в тогдашних обстоятельствах России, изнуренной, безлюдной, полной развалин и гробов; презирая собственную личную опасность, великий князь отправился со многими боярами в стан Батыев, а сына своего, юного Константина, послал в Татарию к великому хану Октаю, который в сие время, празднуя блестящие завоевания монголов в Китае и в Европе, угощал всех старейшин народа.