За земными вратами

Монолог был произнесен на смеси английского и плохого малескианского. Скорее всего, эти слова никак не относились к происходящему, и в этом - вся Лорна. Подобным образом она могла бы протестовать даже в самой деликатной компании, только бы лишний раз привлечь к себе внимание.

У меня за спиной открылась дверь. Иерарх шумно вздохнул, и вошла Лорна Максвелл, теперь - Клиа, преображенная малескианка.

Она представляла собой великолепное зрелище, пока, конечно, держала рот закрытым. Она была одета в серебряную парчу, покрытую изображениями львов, орлов и саламандр, украшенными драгоценными камнями, видимо, настоящими. Ей немного подправили фигуру - много и не нужно было. Зато ее лицо значительно изменили к лучшему, хотя оно было узнаваемо. В общем, оно оставалось лицом Лорны, но не тем смазливым, дешевым личиком, которое я знал на Земле. Казалось даже странным, до чего оно теперь стало красиво. Жрецы превратили ее лицо в набор превосходных клише.

Глаза стали небесно-голубыми, выразительными. Hoc - изящный шедевр моделирования. А ее рот, пока он закрыт, - имей я под рукой книгу цитат Бартлета, я бы рассказал вам все про этот рот. Но стоило ей открыть его, и он снова превращался в рот Лорны Максвелл.

Она остановилась у дверей, внимательно разглядывая меня. На узнавание ушло несколько секунд, и еще несколько секунд ей потребовалось, чтобы решить: какой во всем этот прок для Лорны Максвелл.

Было очевидно, что она делает в голове нехитрые вычисления. Наконец она решилась и, взмахнув серебряными рукавами, распахнула объятия. Она запрокинула голову, глубоко вдохнула и воскликнула серебристым голосом:

- Эдди! Эдди, дорогой!

Она бросилась ко мне, сверкающая, с надушенными волосами.

И тут чуть было не произошел конфуз. Лорна тяжелее, чем кажется. Она буквально повисла на мне, и это выглядело бы гораздо романтичнее, если бы мы накануне как следует порепетировали.

Стараясь удержаться на ногах, я наступил на полы ее серебряного одеяния, и мы чуть не растянулись у ног Иерарха. Лорна крепко обхватила мою шею и всхлипывала мне на ухо о любви, воссоединении и разбитом сердце. Это были строчки из какой-то полузабытой пьесы.

Немного отодвинув ее от себя, чтобы получше рассмотреть, я заметил, как она косится на Иерарха, желая убедиться, что ее старания не пропали даром.

Лорна из тех людей, для которых всякое чувство будет недостаточно полным, если окружающие не удостоили его вниманием.

- Хорошо, Клиа, - помолчав, терпеливо произнес Иерарх, Я вижу, ты знаешь этого человека. Он говорит, что пришел забрать тебя назад, в Нью-Йорк.

Лорна не поворачивала к нему головы, и я понял, что она демонстрирует ему свой профиль. Не стоило так стараться, Иерарха не увлечь роковыми чарами, которыми жрецы одарили гостью из Рая.

После некоторых размышлений Лорна взвизгнула и повернула голову, чтобы порадовать и меня видом этого безупречного лица в три четверти. Я не был потрясен, но убедился в том, что на тех, кто ее не знает, Лорна может произвести очень сильное впечатление.

- Эдди, не может быть! - воскликнула она. - Ты и в самом деле проделал весь этот путь для того, чтобы забрать меня домой? О, Эдди, я ужасно скучала по тебе. Я...

Я слегка тряхнул ее.

- Перед тобой Эдди Бартон, поняла? - начал я. - Просто старый добрый Эдди, а не голливудский разведчик. Ты действительно хочешь вернуться?

Я говорил по-английски, и Иерарх нахмурился, глядя на нас.

- Конечно, хочу, - заверила Лорна, сверкая улыбкой, обнажающей все зубы во рту. Жрецы, очевидно, избавили ее от страха перед той машиной.

- Устала быть ангелом? - полюбопытствовал я.

- До смерти. О, это было забавно, но они не выпускали меня из Храма. Я хочу вернуться и показать себя. О, Эдди, они сделали из меня красавицу, не правда ли?

- Да, конечно. По возвращении ты можешь рассчитывать на контракт в Голливуде. Ну и каково тебе быть красавицей?

Она неожиданно улыбнулась - неловко и неуверенно, как маленькая девочка, одетая в роскошный, но, как она знает, чужой наряд. Лорна понимала, что эта внешность слишком хороша для нее.

Внезапно я почувствовал жалость к ней, увидев за прекрасным фасадом прежнюю Лорну - неуверенную в себе, шумную, честолюбивую, боящуюся провала и жаждущую успеха. Ну что ж, пусть на этот раз ей повезет.

- Сейчас мы возвращаемся назад, - важно заявил я по-малескиански - для Иерарха, надеясь, что это действительно так. Я чувствовал, что мой блеф проходит слишком легко, но не расслаблялся ни на мгновение.

Особенно настораживало отсутствие вопросов. Никто не спрашивал меня, как я попал в Малеско, что я делал в той комнате в Банях, откуда я знаю местный язык и, самое главное, - как и зачем я собрал эту толпу.

Иерарх посмотрел на Лорну, принимающую различные позы в моих объятиях, затем надул свои пухлые щеки, вздохнул и сказал:

- Вы действительно так думаете?

Последовал мягкий щелчок пальцев, и легкость, с которой проходил мой блеф, перестала меня беспокоить.