За звездным горизонтом

Почему выбрали именно меня понятно: парень с военки, без родственников, немногословный и неконфликтный. При этом совершенно лояльный руководству. К тому же, с определёнными академическими успехами и перспективой аспирантуры. Впрочем, я был не против: Москва меня тяготила. Тут всё ещё оставалось слишком много всего, что напоминало мне о прошлой жизни, до Революции. Так что возможность вырваться на свободу на целый месяц, ещё и весной, мне показалась подарком судьбы.

В дорогу я взял с собой подборку материалов и статей по самым известным находкам, относящихся к творениям машинного разума. Их было довольно много: автоматы строили на удивление быстро и даже сумели организовать логистику таким образом, что изучение товарных потоков по сохранившимся архивным записям и анализ транспортной инфраструктуры по спутниковым снимкам не всегда позволяли выявлять такие объекты. Поэтому открытие новых происходило регулярно.

Некоторые из них были хорошо известны общественности. К примеру, многоуровневые подземелья, которые обнаружились на месте руин Москва-сити после завершения войны и начала реконструкции столицы, довольно часто мелькали в сводках новостей. Тогда нам повезло и назначение объекта удалось определить довольно быстро — потому что в период проектирования машинный интеллект всё ещё использовал возможности человеческих НИИ, и частичная документация вместе с теоретическими выкладками всплыла в одном из архивов.

То сооружение оказалось экспериментальным центром квантовой связи. Работающим: благодаря ему удалось приблизить создание теории квантовой гравитации и наладить систему мгновенной связи в границах Солнечной системы. К сожалению, эффективная передача информации на более значительные расстояния была невозможна, поскольку затраты энергии возрастали пропорционально кубу расстояния между объектами. Для того, чтобы обеспечить мгновенную передачу одного мегабита информации между Солнечной системой и Проксимой Центавра требовалась энергия, эквивалентная массе Солнца.

Относительно хорошо были изучены биолаборатории. ИИ много экспериментировал, исследуя возможности биологической жизни по адаптации и созданию разумных форм. Специалисты в основном сошлись во мнении, что эти опыты нужны были для того, чтобы определить степень угрозы со стороны биосферы для машинного разума. О результатах этих опытов до сих пор велись споры, однако же именно эти лаборатории позволили решить одну из главных проблем человечества — продовольственную. Довольно быстро биологи смогли извлечь данные, благодаря которым были созданы установки, синтезирующие сложные белковые структуры и способные имитировать любые продукты питания, практически, со стопроцентной достоверностью. Причём по энергетической эффективности эти установки значительно превосходили любые, даже самые продвинутые, традиционные фермерские хозяйства.

Но смысл и назначение большинства технологических творений искусственного разума до сих пор оставался нераскрытым. Однако каждый объект последовательно и подробно обследовался командами учёных, каталогизировался и консервировался для дальнейшего изучения.

Рано или поздно с командировками в такие места сталкивались все учёные, работающие в сфере естественных наук, а в последнее время распространилась и практика привлечения студентов. Квалифицированных рук катастрофически не хватало.

Я зашёл в вагон уже под конец посадки — не хотелось толпиться на платформе. Он оказался из новой серии: вместо обычных купе тут были индивидуальные спальные ячейки, установленные по обеим сторонам от центрального прохода наискосок. В них можно было полностью изолироваться, что меня более, чем устраивало.

Едва успев забросить вещи в специальную нишу, предназначенную для багажа, я собрался было лезть на свою койку, которая размещалась на втором ярусе.

— Гордей, верно? — в этот момент послышалось за спиной. Молодой и приятный женский голос. Я, изобразив улыбку, обернулся.

Я не сразу узнал её, хотя на студенческих мероприятиях мы иногда пересекались. Студентка с теоретической физики. Там, среди своих, она пыталась играть роль ботанички: за волосами не следила, носила чудовищные круглые очки, видимо, подражая «дедам»; из одежды — мешковатые свитера да бесформенные кроссовки (даже зимой!) А тут она вдруг преобразилась: никаких очков (линзы что ли надела? Или они ей вовсе не нужны были?), волосы собраны в аккуратный пучок, светлые джинсы, белая майка и клетчатая блуза поверх неё — вовсе не скрывающая фигуру, а, напротив, подчёркивающая её достоинства. Я попытался вспомнить её имя. Кажется, что-то двойное… Анна? Инна?..

— Я Лиля, — девушка протянула руку, — мы виделись пару раз, но возможности представиться не было.

— Приятно, — кивнул я, убирая ногу со ступеньки и слегка сжимая кончики пальцев её ладони, — будем знакомы.

— Моё место тут, — она кивнула на нижнюю полку, — пока не спим, там можно вдвоём сидя разместиться. Зайдешь?