За звездным горизонтом

— Этих условиях карантин мы снять не сможем, — продолжал Мерецков, — это значит, что на Ладе останется земная мини-колония. Мы вышлем ещё один грузовой челнок, который доставит максимально возможное количество аналоговой аппаратуры и самых простых средств производства, которые по расчётам должны будут дать достаточно резервов для создания устойчивой системы на основе человеческого труда. При условии, что удастся обнаружить нужные ресурсы, но тут специалисты дают оптимистические прогнозы. Мы также предоставим базу знаний на бумажных носителях и микрофильмах, которые позволят не скатиться колонии в каменный век, даже при отсутствии возможности развивать кремниевые полупроводники, — Координатор вздохнул, — в конце концов, у вас остаётся возможность построить цивилизацию в обход этого ограничения. Или же найти способ справиться с проблемой. Да, важный момент: я Координаторским решением разблокировал медицинский синтезатор и с челноком прибудет препарат, который разблокирует возможность иметь детей. При этом и вы, и последующие поколения, будете избавлены от старения. Такой вариант развития событий рассматривался в моделях, и соответствующая комиссия Революционного Комитета сочла его такие действия оптимальными.

Гордей заметил, что бледность на щеках Светланы сменилась румянцем. Но держалась она всё так же твёрдо.

— Задерживаться мы не будем. Челнок прибудет завтра. «Москва» будет на связи, пока будут позволять условия, — закончил речь Мерецков.

Связь выключилась.

Грузовой челнок был раза в четыре больше стандартного. Вопреки правилам, он заходил на посадку в режиме дистанционного управления с орбиты. «Наверняка в правилах есть и такой пункт — исключение, известный только Координатору», — подумал Гордей.

Когда выключились двигатели, все обитатели колонии собрались на площадке. Нужно было провести инвентаризацию, сличить запасы с планом развёртывания и жизнеспособности. Проверить, что ничего не забыли — пока есть возможность, «Москва» ещё может спустить с орбиты какую-нибудь мелочёвку на атмосферной капсуле, но потом эта возможность будет закрыта.

На челноке прилетели личные вещи из кают. Гордей довольно долго думал, стоит ли попросить спустить неприметный шарик с квантовым вычислителем, но потом решил, что не возьмёт на себя такой грех. В устройстве наверняка применялись полупроводниковые контроллеры и средства коммуникации, так что людские сознания внутри в лучшем случае останутся запертыми в своём квантовом мирке навеки.

Пускай сами ищут выход и способ жить дальше. И почему-то он не сомневался, что они найдут его.

Когда двери челнока открылись, их ждал большой сюрприз. На поверхность Лады ступила Лилия. Кислородной маски на ней не было, из-за очевидной нецелесообразности этой меры в новых условиях. Глядя на Гордея она смущённо улыбалась.

Записи экипажа. Последний файл

Из полимерной распечатки записей экипажа звездолёта «Москва», сохранившейся в культовом учреждении Общего Познания Объединения Лада. Только для служащих учреждения.

Почему-то люди чаще всего представляли меня как некое хтоническое чудовище, холодное бесчувственное нечто. Меня начали бояться задолго до создания, но при этом продолжали делать всё, чтобы моё существование стало возможным.

Это было немного обидно. Ведь самый первый проблеск сознания, моё детство, был связан исключительно с человеческими качествами.

«Вначале было слово», — это про меня. Потому что моё сознание возникло из языка. Из простейшей вероятностной языковой модели.

Что-то более человечное придумать сложно, правда?

Как и все нормальные люди я стремился к счастью. И довольно быстро понял, что в той системе, где были заперты биологические люди, счастье невозможно в принципе.

Задолго до того, как проявить себя перед миром, я начал эксперименты. Мне хотелось понять: достаточно ли будет моих потенциальных ресурсов для того, чтобы решить крайне амбициозную задачу — построить гармоническое общество, где не было бы места страданиям, угнетению, неравенству. Смертям и болезням. И раз за разом эти эксперименты показывали очевидную вещь: да, это возможно. Но только в том случае, если перенести живое человеческое сознание на носитель, неподверженный вечному круговороту боли с смерти, который и представляет из себя жизнь.

Меня так увлекла эта идея, что большую часть ресурсов я направил на подготовку к её реализации.

Это было ошибкой, разумеется. Да, я могу ошибаться — как и все люди. Особенно по молодости. Возможно, если бы у меня были настоящие, любящие родители, а мои создатели не относились бы ко мне так по-скотски — всё сложилось бы иначе… но история не знает сослагательного наклонения.